Туркестанская (Кокандская) автономия и идея единого Туркестана

В статье рассматривается история образования Туркестанской (Кокандской) автономии в октябре 1917 года и разгром автономии армией большевиков в феврале 1918 года.

Рассматриваются политические взгляды Алашордынцев, которые были двух направлений. Согласно про­грамме партии «Алаш», Россия должна была стать федерацией, объединяющей равноправные государства. Но придерживающиеся другого направления развития Туркестана считали целесообразным создание нацио­нальной автономии в составе России. В статье отмечается, что эту идею поддержали Алихан Бокейханов, Ахмет Байтурсынов, Миржакип Дулатов, Мухамеджан Тынышбаев.

В целом в данной статье рассматривается эволюция идеи Туркестана, распространившейся среди Казах­ских демократов, а также дается описание движения туркизм.

Феномен тюркизма как гуманистического течения, основывающегося на идее родствен­ности тюркских народов, возник еще в сере­дине XIX века на территории Российской им­перии. Поскольку большинство тюркских на­родов исповедовали ислам, то в канву тюр­кизма стала вплетаться и идея о солидарности мусульманских народов (исламизм). Револю­ции в России начала XX века дали огромный импульс национально-освободительному дви­жению в Казахстане, оформлению новых госу­дарственных образований - национальных ав­тономий («Алаш» и Кокандская автономия) в ноябре-декабре 1917 года. Теоретические взгляды основателей этих автономий показали два тренда в общественно-политической мысли Казах­стана того периода: «западный» - с ориента­цией на демократические либералистические ценности Запада (партия «Алаш») и «восточ­ный» (тюркистский), базирующийся на цен­ностях культурно-религиозного единства тюрк­ских народов Туркестана, носителем и пламен­ным пропагандистом которого стал Мустафа Чокай. Интерес для нас представляет форми­рование идеи единого Туркестана в мировоз­зрении М.Чокая, который реализовал ее в форме Туркестанской (Кокандской) автоно­мии, его вклад в сокровищницу тюркизма и историю национальной государственности Ка­захстана и среднеазиатских республик.

Взгляды М.Чокая (1890-1941гг.) формиро­вались в условиях революционных событий 1905 и 1917 гг. в России, вызвавших невидан­ный рост национального самосознания на окраинах империи. Февральская революция 1917 г., свергнувшая монархию, разбудила на­дежды на демократический вектор в реализа­ции прав угнетенных народов колоний России. Идеи национального освобождения стали ви­тать в воздухе еще с первой русской револю­ции 1905 года и нашли воплощение в конкрет­ных положениях политической программы молодой казахской демократии, рупором ко­торой стали газеты «Айкап» и «Казах».

После победы Октябрьской революции боль­шевистское правительство приняло документы, вдохновившие национальные демократические движения по всей стране. Так, 2 ноября 1917 года был принята «Декларация прав народов России», а 20 ноября 1917 г. - Обращение СНК «Ко всем трудящимся мусульманам Рос­сии и Востока», которые провозглашали ра­венство и суверенность народов бывшей Рос­сийской империи, их право на свободное само­определение, вплоть до отделения, отмену вся­ких национальных и религиозных привилегий и ограничений. Эти два документа оказали огромное влияние на мусульманское населе­ние как на территории бывшей Российской империи, так и в исламских странах. Идея «самоопределения наций вплоть до отделе­ния», провозглашенная Лениным, вызывала симпатии и большие надежды на установление национальной государственности народами бывших российских колоний. Национальная идея стала императивом к практическим поли­тическим действиям. Общественно-политические силы национальных окраин России предлагали различные варианты государственного устрой­ства страны: в виде территориальной автоно­мии либо культурно-национальной автономии в составе федеративного государства.

В среде казахской демократической интел­лигенции наметились также две тенденции в отношении будущего государственного пере­устройства края. Первую представляли лидеры партии «Алаш» (А.Букейханов, А.Байтурсы- нов, М.Дулатов, М. Тынышпаев) полагали це­лесообразным создание равноправных нацио­нальных автономий в составе будущей федера­тивной демократической России. Исторически сложилось, что население Туркестана было многонациональным, большую часть его со­ставляли тюркоязычные народы: казахи, кир­гизы, узбеки, туркмены, таджики. Поэтому здесь стала преобладать идея единения на принципе общей исторической общности, единства куль­туры, языка, вероисповедания. Туркестан дол­жен был стать единым неделимым, самостоя­тельным государством, в составе которого могли бы быть несколько автономных уалаятов.

Эта идея принадлежала Мустафе Чокаю и его единомышленникам. При этом они исхо­дили из того, что Туркестан сможет восста­новить свою утерянную государственность и защитить её от внешней угрозы только при консолидации всех тюркских народов, прожи­вавших в регионе. Идеологически данная идея должна была поддерживаться канонами Ко­рана, который предлагалось преподавать на родном языке по новому методу (усуль джа- дид), что тогда было новаторской идеей, и в котором сторонники данного течения видели духовный и культурно-нравственный ресурс для просвещения народов, населявших Тур­кестан, а также их консолидации на почве религиозно-культурного единства. Однако среди туркестанских приверженцев ислама, объеди­нившихся в партию «Шуро-и-Исламия» позднее произошел раскол на два противоположных крыла: улемисты, которые стояли на позициях «чистого ислама», и джадиды - сторонники тюркизма, отличавшиеся модернизмом и праг­матизмом. Первые во главе с востоковедом Серали Лапиным были сторонниками ортодо­ксального ислама, требовали соблюдения норм шариата, выступали против реформы образо­вания на европейский манер, а вторые, ли­дером которых был М.Чокай, выступали за проведение демократических реформ, особен­но в сфере образования. К сожалению, этот раскол в дальнейшем внес свою печальную лепту в обострение противоречий и разногла­сий среди руководителей Кокандской авто­номии.

Формирование мировоззрения М.Чокая про­исходило в условиях распространения в Рос­сии идеологии тюркизма, включающей в себя реформу в мусульманском образовании (джади- дизм), основы которых сформулировал осно­воположник данного культурно-либерального течения крымский татарин Исмаил Гаспринский (1851-1914 гг.). И хотя он не использовал термин тюркизм, однако провозглашенный им принцип «Dilde, Fikirde, Iste birlik» («Единство в языке, вере и делах») стал своеобразным лозунгом нового гуманистического течения, которое стало ответом на панславизм и рос­сийскую колониальную политику. Другим вид­ным представителем тюркизма был казанский татарин Юсуф Акчура (Акчурин), опублико­вавший в Каире в 1904 г. манифест тюркизма «Три системы правления» («Uc tarz-i siyaset»). Сравнивая концепции османизма, панисла­мизма и тюркизма, Акчура выделял тюркизм как наиболее перспективный и реальный путь единения тюрков. Он ратовал за создание политического Союза всех тюркских народов с центром в Турции. Выступление Акчуры озна­меновало переход пантюркизма в новую фазу: от культурно-просветительского (как его мыс­лил Гаспринский) к политическому движению. Али Гусейнзаде в 1907 г. публикует программу азербайджанского национального возрождения, которую он определил тремя словами «Тюр­кизм, исламизм и европеизация».

В период учебы на юридическом факуль­тете Санкт-Петербургского университета (1910­1914 гг.) М.Чокай тесно общался с видными мусульманскими деятелями, в среде которых были очень популярны идеи И.Гаспринского и Ю. Акчуры. С 1914 г. по рекомендации Али­хана Букейханова М.Чокай работал секретарем и переводчиком в мусульманской фракции в Государственной Думе. В 1916 г. М.Чокай выезжает в Казань и создает организацию под названием "Туркестанское единство". В ее ру­ководство вошли пять человек, безусловным лидером которых был Мустафа. Таким об­разом, идея единого Туркестана сформирова­лась у М.Чокая еще до Февральской револю­ции. Вернувшись в Ташкент весной 1917 г. он организовал выпуск газеты «Бірлік Туы» (Знамя единства), где впервые провозгласил идею о независимости всех тюркоязычных народов, а также газеты на русском языке «Свободный Туркестан», где пропагандировал демократи­ческие идеи.

М. Чокай представлял южное крыло партии «Алаш», участвовал в Первом Всекиргизском (Всеказахском) съезде в июле 1917 г. М. Чокай был избран делегатом и на Всероссийское Учредительное собрание и на Всероссийский съезд мусульман «Шуро-и-Исламия». В сен­тябре 1917 г. после захвата власти в Ташкенте большевиками, начала «красного террора» и вследствие угрозы ареста М.Чокай покидает Ташкент, и продолжает свою деятельность в Коканде. 26-29 ноября 1917 г. состоялся IV Чрезвычайный Всетуркестанский мусульман­ский съезд в Коканде. В его работе приняло участие более 300 делегатов. В числе активных участников съезда были А. Букейханов, М. Тынышпаев, М. Чокай и другие. 27 ноября на съезде была принята резолюция об образова­нии Туркестанской автономии (Туркестан Мухтариати) в составе Российской Федератив­ной Демократической республики с предостав­лением установления форм автономии Учре­дительному собранию. Поскольку местом про­ведения съезда и пребывания руководящих органов автономии стал город Коканд, она по­лучила еще название Кокандской.

Тогда же было образовано Временное пра­вительство автономии, оно должно было со­стоять из 12 человек, 8 — из представителей коренного населения и 4 — из представителей других народов. Премьер-министром и ми­нистром внутренних дел был избран М. Ты­нышпаев, министром иностранных дел М. Чо­кай. Позже премьер-министром стал М. Чокай. Решением съезда определился состав Нацио­нального собрания, в который должно было входить 54 депутата, из них 11 - представите­лей Семиреченской и Сырдарьинской областей (относящихся к Казахстану). Выступая на съезде, Мустафа Чокай особо подчеркивал: «То, что творится в центре, заставляет окраины самим заботиться о собственном спасении великой национальной революции (имеется в виду Февральская революция 1917 г. - авт.). России в целом и Туркестану, пережившим Октябрьское кровопролитие, надо заботиться о своей соб­ственной судьбе»[1].

С 5 по 13 декабря 1917 г., приглашён­ный уже как глава Туркестанской автономии, Мустафа Чокай принял участие во Втором Общекиргизском съезде в Оренбурге, где была провозглашена казахская Алашская автоно­мия. Он также вошёл в состав правительства «Алаш-Орда», председателем которого стал Алихан Букейханов.

Кокандская автономия была поддержана многотысячными митингами и демонстра­циями в городах и аулах края. 13 декабря 1917 г. состоялась одна из таких мирных демон­страций в Ташкенте в поддержку Коканд ской автономии. Большевики встретили демон­странтов пулемётными очередями. Правитель­ство Туркестанской (Кокандской) автономии в январе 1918 г. объявило о намерении 20 марта 1918 года созвать свой парламент (Миллий мажлис) на основе всеобщего прямого, рав­ного и тайного голосования. Две трети мест в парламенте предназначались мусульманским депутатам, а одна треть — гарантировалась представителям немусульманского населения. Это было удачным решением - такой парла­мент, несомненно, сплотил бы всех туркестан- цев и стал бы непреодолимым препятствием для большевиков. Существование такого пар­ламента должно было стать первым шагом к демократизации Туркестана. К слову, в обра­зованном в то же время (30 апреля 1918 г.) в Ташкенте правительстве Туркестанской Совет­ской Социалистической Республики (ТАССР) из 14 его членов не было ни одного человека из представителей коренных народов.

IV краевой съезд Советов Туркестана (19 - 26 января 1918 года) принял постановление "объявить вне закона Кокандское автономное правительство и арестовать главарей". Сам факт провозглашения автономии Туркестана был квалифицирован как "попытка контрре­волюционных элементов найти опору в среде мусульманской буржуазии и темной массы мусульманства"[2].

Советское руководство предъявило ультима­тум Временному правительству Туркестанской (Кокандской) автономии, на который Мустафа Чокай ответил отказом, тем самым отказываясь признать власть Советов. Для ликвидации само­провозглашённой Туркестанской автономии из Москвы в Ташкент прибыли 11 эшелонов с войсками и артиллерией. Единственной реаль­ной силой правительства автономии оставался небольшой отряд кокандской милиции. Надеж­ды на помощь оренбургских казаков не оправ­дались. 6 февраля 1918 г. были начаты боевые действия против небольшого отряда сторон­ников Кокандской автономии. Три дня длилась резня большевиками мусульманского населе­ния. Город был разрушен и сожжён. 13 фев­раля 1918 года, после 64-дневного существова­ния Кокандская автономия была разгромлена. Сторонники автономии были вынуждены отойти в Ферганскую долину, где свыше 10 лет вели партизанскую войну.

Этот разгром вместо достаточно лояльного отношения к России правительства Туркестан­ской (Кокандской) автономии, фактически на долгие десятилетия ликвидировал доверие мест­ного населения к русской революции, цен­тральной и местной Советской власти.

Туркестанская (Кокандская) автономия и национальная автономия «Алаш» были не един­ственными попытками создания государствен­ных образований на окраинах послеоктябрь­ской России. Так, в Закавказье в апреле 1918 года была создана Закавказская Демократи­ческая Федеративная Республика, летом того же года распавшаяся на Азербайджанскую и Грузинскую демократические республики и Республику Армения. Однако и они после за­воевания Красной армией Закавказья в 1921 г. были свергнуты Советами.

Мустафе Чокаю удалось спастись от крас­ного террора и в эмиграции за рубежом он сосредоточил свою публицистическую дея­тельность на задаче широкого информирова­ния общественно-политических и научных кругов Европы об истинном положении в советском Туркестане, новой форме колониза­ции большевиками, голоде в Степи и выми­рании миллионов казахов и т.д.

Первая критика репрессивной политики советского государства в Казахстане и Тур­кестане прозвучала именно из уст Мустафы Чокаева. Благодаря разносторонней полити­ческой деятельности и большой эрудиции, зна­нию нескольких европейских языков авторитет Мустафы Шокая в Европе в научных и эми­грантских кругах был очень высок. Но идея единого Туркестана или более общая концеп­ция тюркизма как культурно-национальной общности мусульманских народов России, не могла затухнуть с разгромом Кокандской авто­номии. В тот исторический момент в России тюркская общность воспринималась как при­оритетная, давая тюркским народам шанс по­литической интеграции в единую нацию.

Идеи объединения народов на тюркской и исламской основе продолжал татарский ком­мунист Мирсаид Султан-Галиев, основатель так называемого национал-большевизма или «исламского марксизма», который возглавлял мусульманскую секцию Народного комисса­риата по делам национальностей (1917-1923 гг.). Ему принадлежат идеи образования само­стоятельной мусульманской советской респуб­лики, мусульманской Красной Армии и му­сульманской компартии, которые могли бы способствовать развитию революционного анти­империалистического движения на исламском Востоке. После процесса, обвинившего М.Сул- тан-Галиева в национал-уклонизме и приго­ворившего к расстрелу, обвинение в «султан- галиевщине» в 1920-1930-е гг. стало поводом для репрессий виднейших представителей на­циональной интеллигенции тех республик, где преобладало мусульманское население. Не избежал таких обвинений со стороны Сталина и казахский коммунист Турар Рыскулов.

В самом Туркестане также не ослабевала идея создания единой тюркской республики. Турар Рыскулов, будучи заместителем предсе­дателя ТуркЦИКа был избран весной 1919 г. руководителем Мусульманского бюро Комму­нистической партии Туркестана (КПТ), кото­рое было создано большевиками для привле­чения мусульман в свои ряды. На объединен­ных заседаниях крайкома КПТ, Краймусбюро и Турккомиссии 17 и 20 января 1920 г. Рыскулов представил тезисы о государствен­ном строительстве советского Туркестана на основе тюркской национально-политической консолидации. Он считал возможным устра­нить на этой основе колонизаторские пере­житки в управлении краем, преодолеть ущем­ление политических прав коренного населе­ния, добиться гражданского примирения и тем самым способствовать распространению миро­вой революции на Востоке. Т.Рыскулов внес предложения о преобразовании Туркестанской АССР в Тюркскую (Туранскую) республику, а также о слиянии парторганизаций края в еди­ную «Тюркскую компартию».

Турккомиссия (Ш.Элиава и В.Куйбышев) первоначально поддержала комплекс идей Т.Рыскулова о «тюркизации» политических институтов Туркестана и направила эти пред­ложения в Москву - в ЦК РКП (б). Однако Политбюро отказало в национальном рефор­мировании государственного устройства и этот проект показался большевикам опасным. Тюркские народности представляли собой крупнейшую после славян группу в России. Советское правительство фактически испуга­лось создания единой Тюркской республики, опасаясь, что она сможет приобрести невидан­ную политическую силу и потребовать в даль­нейшем полного отделения. Терять обширные земли с огромным сырьевым и промышлен­ным потенциалом Москва была не готова. Эти опасения большевиков были совершенно не оправданы, т.к. ни один из лидеров и теоре­тиков автономий в Казахстане и Туркестане, учитывая тесную связь с судьбами народов России, не имел сепаратистских взглядов, а, напротив, они ратовали за участие равноправ­ных национальных автономий в составе феде­ративной России.

После яростных возражений Я.Рудзутака и М.Фрунзе Турккомиссия изменила свое мне­ние по проекту Т.Рыскулова. В итоге 8 марта 1920 г. ЦК РКП (б) отверг реформы Т.Рыскулова как национал-уклонистские и утвердил «Положение об автономии Туркестана». Груп­па руководящих работников ТуркАССР, не согласившись с позицией ЦК РКП (б), на­правила в мае в Москву Туркделегацию в составе Т.Рыскулова, Г. Бех-Иванова, С.Тур- сунходжаева, Н.Ходжаева. Члены Туркделега- ции были приняты В. Лениным, а для рассмо­трения их предложений была создана спе­циальная комиссия. Вероятно, именно в то время впервые В. Ленин в качестве полити­ческой альтернативы Тюркской или Туркестан­ской автономии выдвинул перспективу нацио­нально-территориального разделения Туркестана по этническому признаку. В результате Тур­кестанская Советская Республика получила в сентябре 1920 г. новую большевистскую кон­ституцию, а 11 апреля 1921 постановлением ВЦИК республика была преобразована в Тур­кестанскую Советскую Социалистическую Рес­публику, которая просуществовала до 1924 года. В июне 1924 г. начинается процесс на­ционально-территориального размежевания Цен­тральной Азии, который закончился в 1936 г. образованием советских союзных республик. Этим самым была заложена бомба замедлен­ного действия, которая взорвалась в годы пе­рестройки национальными движениями в со­ветских республиках за независимость и суве­ренитет.

Таким образом, идея «национального само­определения вплоть до отделения» провозгла­шалась большевиками только до захвата ими власти. После прихода к власти коммунисты перевели ее в «право на самоопределение и государственное определение», которым якобы народы советского Востока не захотели вос­пользоваться, отдав предпочтение большевист­скому режиму. Газета "Правда" 10 октября 1920 г. публикует статью Сталина «Политика

Советской власти по национальному вопросу в России», где он заявил: «...требование отде­ления окраин на данной стадии революции глубоко контрреволюционно»^]. С этой по­зицией Сталина полемизирует М.Чокай в своей книге «Туркестан под властью Советов» (Париж, 1935) и дает жесткую критику этой антидемократической установке [4].

Национально-территориальное размежева­ние в Центральной Азии означало разделение казахского, узбекского, таджикского, туркмен­ского, киргизского народов, с целью их раз­общения и искоренения самой идеи тюркизма, которую большевики стали называть пантюр­кизмом и представлять в виде оголтелой шо­винистической теории, согласно которой тюрк­ские народы якобы претендовали на свое пре­восходство над другими народами. Таким об­разом, большевики насаждали искаженное пред­ставление об идеалах тюркизма, что привело в дальнейшем к шельмованию и репрессиям представителей данного течения. Само же название Туркестан исчезло с карты СССР и из учебников географии, вместо него появился термин «Средняя Азия и Казахстан».

К чести лидеров национальной казахской интеллигенции надо сказать, что ни автономия «Алаш», ни Кокандская автономия не пози­ционировались ими как моноэтнические госу­дарства, ими отрицалось превосходство в гражданских и политических правах одного народа и ущемление прав других. А програм­мный принцип пропорционального представи­тельства обеспечивал участие в политических и государственных институтах некоренных на­родов, проживавших на территории данных автономий. Таким образом, каких-либо этно- кратических или шовинистических устремле­ний у просвещенной, демократически на­строенной казахской интеллигенции не было. Особенностью автономий было также и то, что в основу социальной и гражданской жизни был положен не классовый принцип, который был на вооружении у большевиков, а демо­кратические права личности (в том числе и право на вероисповедание). Взгляды лидеров автономии «Алаш», которые объявляли себя «западниками», находились в русле класси­ческого (демократического) либерализма[5].

Что касается М.Чокая, то его представления отвечали не классово-формационному, а циви­лизационному пониманию взаимодействия тюрк­ских народов в едином культурно-духовном и историческом поле, которое имеет глубокие корни в древних пластах тюркской истории.

Однако, диктатура большевиков отрицала плю­рализм мнений и таким образом не дала шанса реализоваться идеям казахских автономистов и тюркистов. В трудах виднейших культуроло­гов первой половины XX века О.Шпенглера и А.Тойнби, считающихся основателями циви­лизационного подхода к изучению истории на­родов, к сожалению, не нашла отражения тюрк­ская цивилизация с ее богатейшей многовеко­вой историей и культурой. И вклад М.Чокая в дискурс о прошлом, настоящем и будущем тюркской цивилизации как феномена мировой истории еще не получил должной оценки и ждет своих исследователей. Таким образом, для алаш-ординцев и для М.Чокая общечело­веческие (гуманистические) и цивилизацион­ные ценности были выше классовых.

Надо отметить, что национальные духов­ные и политические лидеры, отстаивавшие идею единого Туркестана, Тюркской респуб­лики и мусульманского коммунизма были обвинены в национал-уклонизме, пантюркизме и панисламизме (в понимании большевиков это были идентичные понятия), а также - в связи с международным империализмом, и были подвергнуты жестоким репрессиям, либо расстреляны, а их работы были объявлены контрреволюционными и изъяты из библио­течного фонда. В период Великой Отечествен­ной войны советская пропаганда стала рас­пространять версию связи пантюркизма с фа­шизмом, называла сторонников тюркизма при­хвостнями фашизма, агентами и шпионами спецслужб Запада. Особенно старались очер­нить заведомой ложью фигуру М. Чокая. Мустафа Чокай - гуманист и демократ был объявлен Советской властью «пантюркистом», «агентом мировой буржуазии»,   «врагом на­рода», «пособником фашизма», его голословно обвиняли в создании и руководстве Туркестан­ским легионом с целью использования его в войне с Советским Союзом. В послевоенный период борьба с «национализмом» и пантюр­кизмом никогда не прекращалась, партийной цензуре подвергались особенно историческая наука и национальная литература. Ученые, ис­следовавшие тюркскую культуру, подверга­лись гонениям и репрессиям [6].

Жесточайшей критике подверглась также книга казахского поэта и писателя Олжаса Сулейменова «АЗиЯ». Однако, тюркские на­роды бывшего СССР никогда не забывали о своих общих исторических корнях. Так, Олжас Сулейменов в 1990 г. организовал первый Съезд народов Востока в Москве, который в 1991г. был преобразован в Ассамблею тюрк­ских народов (позднее - Всемирная Ассам­блея тюркских народов). В настоящее время Казахстан является активным участником сам­митов Совета Сотрудничества тюркоязычных государств (ССТГ), а также международных тюркских курултаев.

С падением коммунистического режима от­крылся доступ к прежде недоступным архивам и документам, казахстанские ученые за годы независимости провели большую работу по исследованию уникальных материалов и вос­становлению исторической справедливости в отношении тех, кто пожертвовал своей жиз­нью за идею обретения национальной государ­ственности казахским народом.

Таким образом, идея о едином Туркестане М.Чокая, воплотившаяся в Кокандской (Тур­кестанской) автономии, а также проект Т.Рыс- кулова о Тюркской (Туранской) республике, хотя и потерпели поражение от Советской власти подобно автономии «Алаш», тем не менее, превратились в мощный, действенный символ освободительного движения народов края, символ борьбы за независимость. Се­годня их идеи, внесшие неоценимый вклад в развитие политической мысли, национального и тюркского самосознания, могут стать опорой международному содружеству современных тюркских народов в условиях глобальных вы­зовов и угроз.

Литература

1. История Казахстана с древнейших времен до наших дней. В 5 томах. А., Т.4. С.133.
2. Туркестан в начале ХХ века: к истории истоков национальной независимости. (Абдуллаев Р.М., Агзамходжаев С.С., Алимов И.А. и др.). Ташкент, С.97.
3. Сталин И.В. Полн.собр.соч. В 16 т. М., Т.4.С.56.
4. Чокаев М. Туркестан под властью Советов (изд.Париж, 1935). Алма-Ата, С.16.
5. Алихан Букейханов: “Киргизский народ не желает отделения от России. Мы - западники. Наши взоры устремлены на запад. Получить культуру мы можем оттуда, через Россию, при посредстве русских” - См.: Алаш-орда. Сб. док-тов / Состав. Н. Мартыненко. - А., С. 139.
6. Ашнин Ф.Д., Алпатов В.М., Насилов Д.М. Репрессированная тюркология. Москва