Новоилекская линия: модели поведения и взаимодействия казахов с соседними народами в ХIХ в.

В августе 1819 г. Оренбургская Пограничная комиссия отправила предписание хану Младшего жуза Сергазы (1812-1824) и султану Арунгазы о запрещении казахам кочевать внутри Новоилекской  линии. Это распоряжение региональной администрации констатировало факт изъятия казахских земель и передачи их в собственность Оренбургского и Уральского казачества и стало толчком к протестным движениям под предводительством старшины рода табын ЖоламанаТленши. Основное требование восставших – возвращение земель между Илеком и Уралом и соответственно прекращение строительство Новоилекской линии.

1821-1824 годы были отмечены всплеском вторжений казахов на крепости и форпосты Новоилекской линии, которая сопровождалась угоном не только лошадей, но и казаков, рабочих Илецкого соляного промысла и русских жителей[1]. 19 августа 1821г. были пленены в плен казаки Рассыпной станицы (Василий Иванов, Григорий Алексеев,Пестр Мельников), дворовые люди начальника Филипова, казак Андрей Михайлов был убит, ограблено разного имущество на сумму 578 руб.50 коп.; 5 сентября 1822 г .казахи численностью 100 человек напали на форпост СухореченскийНовоилекской линии и угнали 3 илецких казаков, 6 башкирцев, 73 лошади; 4 сентября 1822г. казахи численностью 50 человек рода табын и аккете напали на станицу Илекская, забрав в плен 3 казаков. 2 девочек, 2 башкир;8 мая 1823г. были угнаны в плен рабочие (Иван Плаханов и Лука Аникин) Илецкого соляного промысла, 6 лошадей у жителей , 12 сентября 1823г. были угнаны 12 лошадей и захвачены в плен работники сотника Сакмарской станицы. [2, Л. 1-3].

Масштабы этих вторжений были большими, не случайно дореволюционный исследователь И. Благамберг писал, что «ценою крови купили казаки обладание плодоносными берегами Илека; старинные владетели его, не раз, под предводительством своих батыров, собирались огромными толпами и дрались  на смерть, желая лучше расстаться с жизнью, нежели с кочевьем предков. Всевозможный вред наносили они новым поселенцам. Набеги Жоламана и до сих пор памятны Новоилекским казакам [3, С. 95].

Какие   действия   в  сложившейся   ситуации   предпринимала   российские   власти   и  каким  образом разрабатывались меры к урегулированию отношений между казаками и казахами и возвращению плененных казаков?.

В первую очередь, начальник Новоилекской линии С. Аржанухин пытался привлечь к отысканию виновных казахов, « приверженных к России» султанов и старшин, в частности кочующих при р. Илек султанов ( АлгазыАйшуаков, заседатель Ханского Совета, ГабдулмуклинАгымов, надворного советника Тяуки и БаймухаметАйшуаковых) и старшин ( КурбабаЯнтуов, ИгибулайДуйсина). Они выяснили место нахождения и имена казахов, пленивших казаков, а именно род табын, отделение айдар. Однако султаны, сотрудничавшие с начальником Новоилекской линии, считали, что для поимки казахов  и  выручки  из плена  казаков  нужна  была  от  имени  российского  правительства  военная  помощь,  без  которой  они «опасались, что либо делать». Без этой помощи, по их мнению, казахи не уменьшат свои вторжения на пространство Новоилекской линии.[4, Л.12-13]

Но региональная администрация, согласно Постановлению Кабинета министров «О не отправлении в киргизскую степь воинских команд» от 1816г. не имела права высылать военные отряды в Степь. В этом документе прямо указывалось, что «баранты, яко главный источник злоупотреблений, ни под каким предлогом не производить и воинских команд за границу для возвращения ограбленного имущества не посылать». Обосновывалось это решение тем, что воинские команды делали злоупотребления, производили убийства, грабежи и разорения не только виновным, но и мирным, даже преданным совершенно российскимкиргизцам (казахам – Г.С.). И это было поводом « ко взаимному с их стороны мщению.[5, C.253-254] Подтверждал это решение и В.Ф. Тимковский, направленный в 1820г. в Оренбург для исследования ситуации, сложившейся в Младшем жузе. Он докладывал министру иностранных дел:

«Опустошительные баранты, или в подлинном смысле, неимоверные грабительства, произведенные в Младшей Орде под руководством ген-майора Бахметева привели в бедственное состояние… По сему то уважению, многие самые смелые и вредные предприятия киргизских наездников должно принимать за возместные поиски для получения самоуправства в их потерях, для отплаты отмщения за свои страдания.[6, Л. 267-268]

В результате в 1820 г. Азиатский комитет признал «главным источником зла… взаимные притязания, возникающие между пограничными российским жителями и киргизцами(казахам – Г.С.) и самовольные возмездные поиски, барантою называемые». [7,C.351]

В этих условиях региональная власть командировала в распоряжение  начальника  линии С.Аржанухина   толмача   Оренбургской   пограничной   комиссии   Р.   Чанышева,   который   должен был «домогаться приличным образом об исполнении законности и возвращение пленных  казаков», а невоенный отряд для поимки виновных. Когда султаны Ханского совета и толмач Чанышев добрались до кочевий султана Каратая Нуралиева, где располагались, по их мнению, подозреваемые казахи, то выяснилось, что они не имели отношения к похищению казаков. По заверению султана Каратая, в день похищения, казахи отд. айдар были отправлены им на острова Каспийского моряВ своем отчете толмач Чанышев писал о своих предположениях, основанных на беседах с разными старшинами родов, что пленники уже увезены в Хиву для продажи и возвратить их оттуда нет никакого другого средства, как только задержать 6 человек из рода аккете, «ибо они всегда имеют кочевание близ участвовавших в пленении казахов и предводитель их - известный разбойник Суюнкара. [8, Л.23-41.]

Оренбургская пограничная комиссия ставила в известность и хана Сергазы (1812-1824), что казахи племенного объединения Жетыру постоянно вторгаются на Новоилекскую линию и похищают жителей и просила принять строгие меры «к удержанию дерзких казахов от хищничества ими производимые и обуздать их силою дарованной Вам власти». Оренбургская пограничная комиссия требовала и  от  пристава Александра Горихвостова, находившегося при хане Сергазы проведение «секретным образом» дознания, а именно выяснить какие казахские рода ( желательно было определить имена старшин родов) участвовали в угоне лошадей и забирали людей в плен. Кроме того, он должен был привлечь хана Младшего жузаСергазы к отысканию казахов, нападавших на жителей пограничной линии. Однако все попытки пристава найти виновников были безуспешны[9, С.349-351].

В июне 1823г. российские власти попытались задействовать институт ханской власти, создав специальную комиссию. В состав «особой» комиссии, учрежденной Оренбургским генерал-губернатором П. Эссеном, наряду с ханом Младшего жузаСергазы ( председатель), султанами (от племенного объединения Алимулы-Темир Ералиев, Жетыру - МедетгалиТурдалиев), и влиятельным старшиной отБайулы – ИсенгульдыЯнмурзинбыли введены представители мусульманского духовенства Оренбургского региона. Цель комиссии - рассмотрение жалоб, как от русского, так и казахского  населения об угонах скота казахами за 1821, 1822 и 1823. 22 октября 1823г. Комиссия начала работу, но не смогла рассмотреть ни одного дела. Причина состояла в отсутствии доверия кдруг другу членов комиссии и единогласия в понимании межродовых конфликтов. [10, Л.176]

Однако попытка региональной администрации прекратить межродовые конфликты и столкновения на пограничной линии посредством заседаний Комиссии не имели успеха. Комиссия прекратила работу в декабре, так и не рассмотрев ни одного дела.

Свидетельством важности усиления охраны границ Новоилекской линии является и то, что командиры кордонной стражи отправляли свои предложения по предотвращению вторжения казахов на линии. Так, начальник летней стражи подполковник Г.Окунев считал, что нужно учредить форпосты или сильные пикеты на другую сторону р.Илек , по примеру Уральской линии, откуда можно делать наблюдение и видеть движение казахов за 15 верст . При этом он считал, что службу должны нести на этих пикетах оренбургские,  илекские  казаки  и  калмыки,  «  кои  гораздо  ловчее  башкир».  Башкир,  он  считал, лучше «иметь по сию сторону в резерве», чтобы отправлять по необходимости за казахскими отрядами за Илек, но при этом необходимо наблюдать за ними, чтобы башкиры «… не выходили от злоупотреблений, иначе нельзя сохранить спокойствие на линии».[11, л. 3об.]

Мнение Г.Окунева о службе башкир и калмыков на пограничной линии отражало тенденции казахо- башкирских, казахо-калмыкских взаимоотношений последней четверти ХУШ-первой трети Х1Хвв. и политику оренбургской администрации по использованию существовавших «между кочевниками смуты и раздоров».

Как мы видим, пик воинственности казахов родов племенного объединения Жетыру( табын, тама, жагалбайлы) приходился на 20-е е годы 19в. В отчетах региональных властей названия этих родов упоминаются ежегодно.

Введение в 1824г. нового порядка управления казахами Младшего жуза (отмена ханской власти, создание Восточной, Средней, Западной территориально-административных частей), законодательно отразившийся в документе «Утвержденное мнение Комитета азиатских дел относительно преобразования управления Оренбургским краем» оказало влияние на снижение частоты вторжений казахов на Новоилекскую пограничную линию.

28 сентября 1828г. султан правитель Западной части казахов Оренбургского ведомства Каратай Нуралиев известил оренбургского губернатора П. Эссена, что старшина рода табын Жоламан Тленши передал через своего брата Агимбая прошение о повиновении им региональной администрации  и  пожелал находиться под ведением султана - правителя Каратая[12, Л.2].

В результате с конца 20-х годов Х1Хв. политическая ситуация на пограничной линии изменилась, что позволило нам выделить следующий этап во взаимоотношениях казахов с казаками. Причиной  этому  стал ряд факторов. Плодородные прилекские земли имели важное значение для казахов-кочевников, которые несмотря на запрет российских властей стремились пасти свои стада на обоих берегах р. Илека. Центральное российской правительство и оренбургские власти решили пойти на некоторые уступки и разрешили перегонять скот только тем родам, которые «…сохраняют доброжелательность к России». Свидетельством этого акта являются рапорта начальников Новоилецкой линии Пограничной Комиссии за 1828-1835 гг., сведения казахских султанов и биев.

Так, 30 ноября 1828г. начальник Новоилецкой линии С. Аржанухин докладывал, что 46 султанов, старшин и биев с подведомственными казахами рода табын прикочевали к линии и дали обязательство, что будут зимовать на левом берегу р. Илек и «… никакого вреда не будут делать прибывающими на  линию чиновникам и солевозцам, не буду заводить скот на правый берег Илека , не будут истреблять лес», а будут при новой линии находится «… спокойно и в добром согласии». А если кто из казахов по обеим берегам рек Илека «…лес попортит и хлеб потравит или что-либо украдет», то они обязались «.. разбираться» и по общему решению «оплатить новолинейным жителям убытки». Залогом этому обязательству являлись аманаты (по требованию региональной администрации 1 аманат  от 50 кибиток),  по одному в форпостах ( Новоилекский, Линевский, Озерской, Сухореченской, Затонной). Султан Юсуп Нуралиев, управляющий родом тама, подчеркивая свою лояльность и службу «своему начальству с хорошей стороны» ходатайствовал перед региональной администрации от 8 ноября 1828 о прекращении взятия аманатов, так как он, обязался нести ответственность «за все законопротивные действия подведомственного ему населения». [13, Л.8-10,15] Султаны Тауки, БаймухаметАйшуваковы, Абдулмукмина Агимов подчеркивали, что «..во всех годах, как мы, так и приверженные нам казахи имели зимнее кочевание на Новоилекской линии, заготавливали тут для нашего скота сено. [14, Л.15]

Начальник Новоилекской линии доносил, что часть казахских родов кочевали с султаном КидралиАйчуваковым на расстоянии 30 верст от линии на спорных урочищах Жиренкопа и Каймас и при устье р. Курайли и Утва. [15, Л.7]

Спустя два года вновь начальники крепостей рапортовали, что султаны АбдулмухминАгимов, Баймухамет и ТаукеАйчуваковы подходили к линии как летом, для покоса трав и уборки хлеба, так и зимой для кочевания. При этом они оставляли обязательства «находиться спокойно и в добром соседнем согласии с употреблением лишь в топливо и на починку азбаров валежника и негодного в строении растений» вплоть до откочевки от Илека за 15 верст и выдавать согласно требованиям аманатов с 50 кибиток. [16, Л. 1-7]

Султан Асфандияр Сугалин объяснял региональным властям, что деды его и прадеды кочевали между отрядами Затонный и Сухореченский, равно и он кочует «на сим же месте», т. е. на степной стороне р. Илек. [17]

К середине 40-х годов Х1Хв., по сведениям И. Бларамберга, казахи рода табын отделения кадырбек (570 кибиток) имели зимние кочевки напротив Илецкого городка, форпостов Затонный, Сухореченский, Озерский, отд. карамункан (360кибиток) напротив Новоилекского форпоста, отд.абыз (145 кибиток) напротив Линенского форпоста, Илецкого городка и вершин Илека, что они мирно кочуют по линии и «между ними русский может ездить безопасно».[18]

Постепенно Новоилекская линия становилась зоной интенсивного коммерческого взаимодействия, где торговля велась теми товарами, которые нужны были казахам и пользовались спросом в ежедневном быту.Так, султаны Тауке и, БаймухаметАйшуваковы, АбдулмукминАгимов обращали внимание региональных властей., что в нынешнем году ( 1830) за Илеком, против форпоста Подгорный был учрежден меновой двор , и приезжающих на мену со скотом казахов было в большом количестве. [19, Л.15]

Большие товарообороты имел базар на р.Бердянка (был открыт в 1890г.), расположенный на Новоилекской пограничной линии, где торг производился только скотом, который проходил осмотр через ветеринарный пункт, расположенный в том же месте. Как отмечал ветеринарный врач  Тургайской  области А.Добросмыслов, скот, пригнанный казахами на Бердянский базар, «скупался исключительно татарами из Оренбургской губернии.». [20, С.92-94] При этом наблюдалось увеличение скупки  скота:  если в 1896г. было продано 8117 голов скота, то в 1897г.-10872. [21, Л. 29-50]

Взаимодействие и взаимоподдержка татарских купцов проявлялась в особенно трудные годы природных бедствия для казахского кочевого общества, в частности после джута 1879-1880гг. Оренбургская администрация в этот период зафиксировала, что обедневшие казахи нередко находили поддержку у татарских купцов, которые обеспечивали им пропитание до найма на работу. [22, Л.17]

В районе Новоилекской пограничной линии стало формироваться единое культурное пространствотюркоязычных народов, выразившееся в совместной деятельности по  строительству мечетей, открытия мусульманских учебных заведений. До начала 30-хгг.Х1Хв. в казахской степи не было построено ни одной мечети, хотя в архивах сохранились прошения султана Ормана Нуралиева (1809г.) о строительстве мечети близ Сарачиковской крепости и султанов АбдулмукминаАшимова, Тауке и БаймухамедаАйшуаковых (1825г.) о строительстве мечети на 200 человек при устье реки Хобда. По мнению просителей, казахи, имея мечеть «могут оставить наклонности и шалости и дурные дела». Но царское правительство отказало им, мотивируя это решение тем, что строительство мечети потребует значительных финансовых издержек, « важность коих степные народы не будут понимать», и не имея  стационарных пунктов проживания, «не умеют сохранять деревянные постройки». [23] На фоне этого отказа важным событием в жизни данного региона стал факт совместной деятельности казахов и татар в сборе средств в 1832г. на строительстве мечети в Илецке как « месте сосредоточения их по мене и торговли». Султан ТаукеАйшуаков « вызвался иметь попечение по сбору  приношений  казахским народом с тем, что при мечети будет организована школа для изучения их детьми татарской грамоты и закона магометанского» . Султан-правитель Западной части Младшего жузаБаймухамедАйшуаков в свою очередь, пожертвовал на строительство этой мечети 20 золотых монет (400 рублей), а казахи, кочевавшие на землях соляных промыслов, доставили 9 баранов. Мечеть была построена в 1833г.,  муллой при ней был назначен служилый татарин из Казанской губернии ГайнуллаГадилшин. [24, Л.11-37]

Традиции взаимодействия продолжались и в последующие годы и связаны были с джадидистким движением в регионе, где лидирующую роль играла татарские купцы, став инициаторами новометодных медресе, мусульманских благотворительных обществ. Так, 22 февраля 1908 г. илецкий купец Галимджан Хабибуллин завещал мусульманской общине свой дом, где в соответствии с его волей было открыто первое в городе женское мектебе. К 1915 г. в школе при 1-й соборной мечети Илецкой Защиты обучались уже 200 девочек. [25, С.96-105]

Таким образом, строительство Новоилекской пограничной линий и его освоение в первой трети Х1Хв. стал отражением процесса взаимодействия казаков и казахов от открытого противостояния до урегулирования вопроса и разрешения казахов переходить р. Илек.Новоилекская линия постепенно становилась зоной культурного взаимодействия тюркоязычных народов, в частности казахов и татар. Свидетельством этому историческое время, продолжающее традиции экономического и культурного взаимодействия Оренбургской области и западного региона Казахстана в ХХ-начало ХХ1 в.

1. 1 ЦГА РК Ф.4 Оп.1 Д.265; Д.268. Л.1-3.
2. 2 ЦГА РК Ф.4 Оп.1 Д.4694;4698;265; 268.
3. 3 Бларамберг И. Военно-статистическое обозрение земель киргиз-кайсаков Внутренней (Букеевской) и Зауральской (Малой) орды Оренбургского ведомства по рекогносцировкам и материалам, собранным на месте. СПб., 1848.
4. 4 ЦГА РК Ф.4 Оп.1 Д.4694 Л.12-13
5. 5 Материалы по истории Казахской ССР(1785-1828). Москва-Ленинград.1940.Т.4. 6 РГИА Ф.1291 Оп.81 Д.44а. Л. 267-268
6. 7 Материалы по истории Казахской ССР(1785-1828). Москва-Ленинград.1940.Т.4. 8 ЦГА РК Ф.4 Оп.1 Д.4694
7. 19 февраля 1820г. на заседании Азиатского комитета Министерства иностранных дел Российской империи было принято решение об определении пристава к хану Младшего жуза1820г. февраль Журнал Азиатского комитета о нецелесообразности разделения Орды на 2 ханства с предписанием мер для укрепления в Орде власти хана Ceргазы.// Материалы по истории Казахской ССР. (1785-1828). М.-Л., 1940. Т.4.документ № 116 ;ЦГА РК Ф.4 Оп.1. Д.263
8. ЦГА РК Ф.4 Оп.1 Д.269
9. ЦГА РК Ф.4 Оп.1 Д.4698
10. ЦГА РК Ф.4 Оп.1 Д. 1341
11. ЦГА РК Ф.4 Оп.1 Д.1432
12. ЦГА РК ф.4 Оп.1 Д.1468
13. ЦГА РК Ф.4 Оп.1 Д.1432
14. ЦГА РК ф.4 Оп.1 Д.1468
15. ЦГА РК Ф.4 Оп.1 Д.1463
16. Бларамберг И. Военно-статистическое обозрение земель киргиз-кайсаков Внутренней (Букеевской) и Зауральской (Малой) орды Оренбургского ведомства по рекогносцировкам и материалам, собранным на месте. СПб.,
17. ЦГА РК Ф. Оп.1 Д.1468.
18. Добросмыслов А. Торговля в Тургайской области. Оренбург.
19. ЦГА РК Ф.25.Оп.1.Д.4250.
20. ЦГА РК Ф.4.Оп.1.Д.296.
21. ГАОрО Ф.6 Оп.10.Д.495.
22. ГАОрО Ф.6 Оп.10.Д.3265
23. Д.Н. Денисов Становление мусульманского женского образования в конце XIX – начале XX вв. (на примере Оренбургской губернии)// Историко-культурное наследие народов Южного Урала:опыт исследований и практика сохранения. Материалы межрегиональной научно-практической конференции, посвященной  55-летию Оренбургского государственного университета. Оренбург 2010.