Исследование мотивации достижения при психических расстройствах

В статье представлен анализ особенностей мотивации достижения при различных психических расстройствах. Преимущественно внимание уделено специфике этого психологического феномена при невротических и психосоматических расстройствах, циклотимии, дистимии и аддиктивных расстройствах.

Актуальность исследования. Мотивация достижения представляет собой специфический сложный феномен. На настоящий момент в психологической науке описано много закономерностей, которые его объясняют. Однако остается достаточное количество «белых пятен» в исследовании этой проблемы. К таким «белым пятнам» с полной уверенностью можно отнести особенности мотивации достижения при психических расстройствах.

В отечественных источниках этой теме посвящены работы А.О. Бухановского, Е. П. Ильина, Д. В. Колесова, С. С. Корсакова, И. А. Кудрявцева, Н. А. Курганского, Н. Н. Ланге, И. П. Лысенко и др. Однако большинство работ выполнено на заре возникновения интереса в психологии к проблеме мотивации достижения. Современных исследований, представляющих новые факты и закономерности в контексте изучаемой темы, крайне мало.

Целью данной статьи является анализ исследований, обнаруживающих специфику мотивации достижения при психической патологии, с тем, чтобы в дальнейшем построить модель изучения мотивации достижения, соответствующую уровню современных знаний о ее особенностях у лиц с психической патологией.

По понятным причинам мы не можем в пределах одной статьи рассмотреть все многообразие психических расстройств и соответствующие мотивационные особенности. Поэтому остановимся для начала на анализе специфики паттернов мотивации достижения у лиц, принадлежащих к числу пациентов т.н. «малой психиатрии», то есть, пациентов, у которых наблюдаются невротические и психосоматические расстройства. Также остановимся на особенностях мотивационной сферы у лиц с аффективными расстройствами непсихотического уровня и аддиктивными расстройствами. Интерес к исследованию именно этих медико-психологических проблем связан с большей реалистичностью, как нам представляется, задачи изменения патологических паттернов мотивации у этих пациентов.

При расстройствах, которые ученые и практики часто называют прижившимся в отечественной психиатрии термином «малая психиатрия», характерны специфические расстройства мотивационной сферы. В Международной классификации болезней 10 пересмотра (МКБ-10) эта группа расстройств обозначена шифром F4-F48 и названа «Невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства»[7]. Ниже мы рассмотрим данные, проливающие свет на специфику изменений мотивации при невротических и психосоматических расстройствах.

Для начала определим основные нозологические группы, которые подлежат рассмотрению.Клинически выделяют три основные формы неврозов: неврастению, истерию и невроз навязчивых состояний[3].

Неврастениявозникает преимущественно при длительно действующих психотравмирующих факторах. Для человека с неврастенией характерны легкая возбудимость при быстрой истощаемоемости, изменчивость эмоций, неустойчивое, часто пониженное, настроение. Изменяется и вегетативная сфера вследствие разнообразных нарушений нервной системы. Нарушается сон, в некоторых случаях появляются тревога или страх.

Истерия разнообразна по формам своего проявления. Наиболее часты двигательные расстройства (нарушения координации движений, параличи), расстройства болевой чувствительности, сенсорной сферы (истерическая слепота, глухота), речи.

Невроз навязчивых состоянийпроявляется в раздражительности, повышенной утомляемости, нарушении сна, вегетативных расстройствах, но специфичным является наличие у человека навязчивых идей, часто в виде фобий.

Все эти формы невротических расстройств являются результатом внутренних конфликтов. Неврастенический конфликт представляет собой противоречие между стремлением личности, при завышенных к себе требованиях, и ее возможностями. К неврастении предрасположены люди с сильными влечениями, которые не в состоянии их достаточно адекватно удовлетворять.

Истерический конфликт возникает из-за чрезмерно завышенных претензий личности, требования к другим при этом превышают требования к себе. Желание выделяться, удовлетворять свои прихоти сочетается с недооценкой или полным игнорированием реальных условий и требований окружающих.

Психастенический конфликт обусловлен противоречивыми потребностями, борьбой между желанием и долгом, между моральными принципами и личными привязанностями. При этом резкое усиление нервно-психического напряжения наблюдается при доминировании одной потребности (влечения), но продолжающемся противодействии другой.К неврозу также может приводить жизнь без определенных целей.

Мотивационный (потребностный) подход к возникновению неврозов находим в работах З. Фрейда, А. Адлера, Э. Фромма, К. Хорни и других представителей психоанализа, а также в работах мыслителей гуманистически-экзистенциальной традиции, в частности, А. Маслоу, В. Франкла.

При психастенических расстройствах главным затруднением в процессе мотивации Е. П. Ильин [6]считает прохождение через «внутренний фильтр» возникающих идей и побуждений, носящих навязчивый характер. При высоких требованиях к своему моральному облику и осознанности нелепости этих навязчивых идей и побуждений, больной испытывает неприятные переживания: сомнения, тревогу, неуверенность. К примеру, навязчивый страх заражения, сопровождающийся бесконечным мытьем рук, характеризуется тем, что больной понимает, что его действия нелепы, а страх иррационален, но продолжает вести себя по-прежнему, чтобы редуцировать психическое напряжение. Именно оно составляет основу навязчивого состояния.

Психастеник испытывает затруднения в принятии решения, для него характерны колебания в выборе цели действий, путей ее достижения. Но еще более труден для него переход от выбора цели к намерению и его осуществлению.

Психосоматические эквиваленты психических нарушений являются частой формой выражения последних [1]. Первоначально понятием «психосоматические» объединялись заболевания, в развитии которых существенную роль играют неблагоприятные психотравмирующие воздействия (ишемическая болезнь сердца, артериальная гипертензия, язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, бронхиальная астма). В настоящее время термин имеет два значения: одно связано с его применением в области медицины, второе - к болезням, в которых важную роль играют психологические факторы.

В основе психосоматических расстройств лежит первично телесная реакция на конфликтное переживание, связанная с морфологически устанавливаемыми изменениями и патологическими нарушениями в органах. Соответствующая предрасположенность может влиять на выбор органа. К этой группе относятся классические картины следующих психосоматических расстройств: бронхиальная астма, язвенный колит, эссенциальная гипертония, нейродермит, ревматоидный артрит, язва двенадцатиперстной кишки.

Для такого психосоматического заболевании, как гипертоническая болезнь, свойственно сочетание высокой «мотивации достижения» больного с низкой надеждой на успех и высоким страхом неудачи[6].

Ведущим радикалом невротических и психосоматических расстройств является тревога. Тревожность как личностная диспозиция тесно связана с мотивами достижения и избегания неудачи[9, 13]. Так, в литературе находим описание следующих признаков повышено тревожных людей в деятельности, направленной на достижение успехов [8]:

1. Высокотревожные индивиды эмоционально острее, чем низкотревожные, реагируют на сообщения о неудаче.
2. Высокотревожные люди хуже, чем низкотревожные, работают в стрессовых ситуациях или в условиях дефицита времени, отведенного на решение задачи.
3. Боязнь неудачи - характерная черта высокотревожных людей. Эта боязнь у них доминирует над стремлением к достижению успеха.
4. Мотивация достижения успехов преобладает у низкотревожных людей. Обычно она перевешивает опасение возможной неудачи.
5. Для высокотревожных людей большей стимулирующей силой обладает сообщение об успехе, чем о неудаче.
6. Низкотревожных людей больше стимулирует сообщение о неудаче.
7. Личностная тревожность предрасполагает индивида к восприятию и оценке многих, объективно безопасных ситуаций как таких, которые несут в себе угрозу.

Следующая группа расстройств, особенности мотивации достижения в которой мы проанализируем, это аффективные расстройства непсихотического уровня. В МКБ-10 [7]эта группа расстройств обозначается шифром F30-F39 и названа «Расстройства настроения (аффективные расстройства)».

Ученые и практики, занимающиеся проблематикой аффективных расстройств отмечают, что как при психотических, так и непсихотических их вариантах мотивационная сфера личности претерпевает существенные изменения [6]. В реактивном состоянии, вызванном тяжелой психической травмой, а также при маниакально-депрессивном психозе потребности и влечения нередко приобретают огромную силу при незначительной устойчивости, что вызывает импульсивное поведение.

При аффективных расстройствах непсихотического уровня, к которым, в первую очередь, относят циклотимии и дистимии, исследователи выявляют неустойчивость уровня мотивации либо его устойчивое снижение.

Циклотимия — хроническое заболевание с частой сменой неглубоких по выраженности аффективных фаз (гипомания и субдепрессия) [5].В традиционной нозологической классификации циклотимия рассматривается в единстве с маниакально-депрессивным психозом (циклофренией) как его легкий, абортивный вариант.

Исследований особенностей мотивации достижения при циклотимии крайне мало. Одним из немногочисленных исследований, в котором в качестве одного из результатов получена слабая связь циклотимии с уровнем мотивации достижения, является исследованиеM. Myrtek[12]. Исследователь обнаружил, что именно правый полюс фактора “циклотимия- шизотимия”, т.е., шизотимия, положительно связан с высокой потребностью в достижениях. Циклотимики, наоборот, обнаруживают низкую потребность в достижениях.

Дистимия – хронические депрессии, развивающиеся (как и циклотимические) на непсихотическом уровне при минимальной выраженности аффективного расстройства[5].

В исследовании Н. Г. Гаранян, А. А. Низовцевой [4] показано, что испытуемые с высоким показателем перфекционизма переживают интенсивный мотивационный конфликт: они интенсивно стремятся к успеху, при этом не менее сильно желая избежать неудачи. Тем самым они стремятся к невозможному – добиться большого успеха без риска, неприятностей и поражений. Исследователи делают вывод о психологически закономерной прямой связи суммарного индекса мотивации достижения с показателем депрессии.

В группе испытуемых с высоким уровнем перфекционизма зафиксированы достоверно более высокие показатели депрессии и тревоги, чем в других группах испытуемых. Этот результат, по мнению авторов, не является новым, однако, он хорошо дублирует результаты ранее проведенных исследований [4].

Тактики целеполагания у испытуемых с высоким уровнем перфекционизма, являющимися в то же время пациентами с депрессивными и тревожными расстройствами, отличаются от таковых у здоровых испытуемых. В условиях эксперимента на уровень притязания у пациентов с депрессивными и тревожными расстройствами выбор очень трудных задач чередуется с выборами очень легких, то есть, наблюдается тенденция к выбору крайних полюсов трудности цели [11].

Н.Г. Гаранян, Е.П. Ильин, Т.Ю. Юдеева[4, 6, 11]склонны считать, чтотакое поведение в ситуации достижения цели является индикатором конфликта достижения, а также способом защиты от переживаний неуспеха, так как неуспех при выборе трудной цели не позорен, а выбор легкой – всегда гарантирует удачу. В то же время при такой стратегии выбора цели упускается из виду средняя зона посильных, умеренно трудных и интересных задач, в которой стремление к успеху может быть максимально реализовано и сопровождаться удовлетворением.

В группе студентов с выраженным перфекционизмом зафиксированы достоверно более высокие показатели прокрастинации по сравнению со студентами с умеренно высокими и низкими показателями этой черты [4]. По мнению Х. Хекхаузена, стойкое откладывание начала деятельности также служит поведенческим индикатором конфликта достижений[9].

Еще одна категория лиц, у которой наблюдается специфика организации и функционирования мотивационной сферы, это лица с аддиктивными расстройствами. В МКБ 10 [7]эти расстройства включены в рубрику «Психические расстройства и расстройства поведения, связанные с употреблением психоактивных веществ» (шифр F10-F19).

Изменения мотивационной сферы при различных видах зависимостей описаны во многих источниках [2, 6, 10]. Хотя вопрос о том, являются ли эти изменения развитием имеющихся особенностей мотивации у лиц, у которых развивается аддикция, либо это специфические новообразования в мотивационной сфере вследствие возникшей зависимости, остается недостаточно изученным. Б. С. Братусь исследовалнарушения иерархии мотивов и формирования новой патологической потребности у больных хроническим алкоголизмом [2].

Исследователь проанализировал историй болезни лиц, зависимых от алкоголя, и пришел к выводу, чтоу них отмечается снижение личностного функционирования, вплоть до полной личностной деградации. При этом, в первую очередь, происходит снижение по линии изменений в сфере потребностей и мотивов и разрушения преморбидных установок, сужения круга интересов. При этом грубые изменения познавательной деятельности, таких как снижение уровня обобщений, в психологическом эксперименте обнаружены не были. Познавательная недостаточность проявлялась при выполнении заданий, требующих умственных усилий, длительной концентрации внимания, быстрой ориентировки в новом материале. Отмечалась также недостаточная целенаправленность суждений, некритичность, завышенная самооценка, лабильность уровня притязаний.

Б.С. Братусь, отталкиваясь от анализа историй болезни лиц, зависимых от алкоголя, выявил механизм формирования новой патологической потребности - потребности в алкоголе[2, с. 223-245]. Принятие алкоголя не относится к числу естественных потребностей, поэтому изначально алкоголь не обладает самостоятельной побудительной силой. На первых порах принятие алкоголя выполняет роль средства для реализации других мотивов. Например, человек ассоциирует с принятием алкоголя приятный отдых или снятие напряжения и т.п.Но постепенно, по мере формирования психологической, а со временем - и физиологической зависимости, у человека появляется и закрепляется желание вновь и вновь испытать приятные ощущения, связанные с принятием алкоголя. Теперь человека начинают привлекать не сами по себе события, бывшие для него значимыми (встреча друзей, торжество), а возможность употребления алкоголя. Т. е. если вначале человек пил, чтобы облегчить установление контактов с другими людьми, то теперь он общается ради возможности выпить. Таким образом, алкоголь для него становится самостоятельным мотивом поведения.

Происходит «сдвиг мотива на цель», формируется новый мотив, побуждающий к новой деятельности, а следовательно, и новая потребность. Так как принятие алкоголя становится целью деятельности аддикта, то потребность в алкоголе осознается, приобретает определенный личностный смысл. Как следствие появления новой потребности, происходят связанные с этим мотивационные изменения: структура интересов, содержание переживаний и стремлений.

Мотивы у лиц, зависимых от психоактивных веществ, становятся все менее опосредованными. У больных алкоголизмом потребности имеют непосредственный характер, поэтому они становятся неуправляемыми, приобретая структуру влечений.

Смыслообразующим мотивом у аддикта становится употребление психоактивного вещества, потребность в котором носит непосредственный характер. Так, с развитием алкоголизма у зависимых лиц все больше разрушается прежняя иерархия мотивов. По мере того как алкоголь занимает доминирующие позиции в мотивационно-смысловой системе, прежние установки, интересы отходят на задний план. Остальные сферы жизни перестают быть значимыми и начинают рассматриваются только как источник добывания средствдля употребления или препятствие в удовлетворении сформировавшейся и занявшей доминирующее положение потребности в алкоголе.

Б. С. Братусь указывал, что в этом процессе отходят на задний план и разрушаются высшие потребности и установки личности, сужается круг интересов. Изменение иерархии и опосредованности мотивов означает утерю сложной организации деятельности человека, которая из опосредованной становится импульсивной.

Таким образом, у лиц, зависимых от психоактивных веществ, измененное содержание мотивации достижения обнаруживает параллелизм с изменениями всей мотивационной сферы. Происходит не столько снижение уровня мотивационных тенденций, сколько их искривление: формируются новые потребности с соответствующими им личностными диспозициями. Мотивационная неустойчивость на ранних этапах зависимости сменяется устойчивостью искривленной мотивационной сферы на поздних ее этапах. При этом потребности приобретают строение влечений, между ними утрачивается координация, происходит полное подчинение мотивационной сферы ведущему мотиву - мотиву употребления психоактивных веществ.

В диссертационном исследовании Л.Ф. Щербины приведены данные об изменении мотивационно-смысловой сферы лиц, зависимых от психоактивных веществ, в ходе психологической реабилитации [10]. То есть, речь идет о противоположном процессе: о мотивационных изменениях в процессе выздоровления.

Авторы приходят к выводу, что в течение психологической реабилитации смысловые структуры лиц, зависимых от психоактивных веществ, существенно изменяются, снижается уровень диссоциации мотивационно-смысловой сферы, в частности, в структуре мотивационно-смысловой сферы зависимых лиц появляются новые смысловые образования - факторы смысловых конструктов: личностная свобода, самовыражение, эмоциональная зрелость, ответственность.

Происходит процесс изменения диссоциативной структуры мотивационно-смысловой сферы на ассоциативную, который приводит к возникновению новой функции мотивационно-смысловой сферы - функции контроля.

На этапе выздоровления в структуре иерархии мотивационно-смысловой сферы лиц, зависимых от психоактивных веществ, с высоким уровнем мотивации к изменениям более высокие ранговые места принадлежат таким смысловым конструктам: честность перед собой, уверенность в себе, надежность, ясное мышление, готовность меняться, которые отражают "трезвые" установки. Для лиц с низким уровнем мотивации к изменениям характерно сосуществование "трезвых" и "зависимых" установок.

Выводы. Мотивация достижения при психических расстройствах претерпевает существенные изменения. Специфика мотивации достижения при том или ином психическом расстройстве отражает специфику ведущего радикала заболевания. Таким ведущим радикалом при невротических и психосоматических расстройствах является тревожность, которая определяет большую выраженность тенденции к избеганию неудачи, чем тенденции к достижению результата.

Высокие показатели циклотимии обнаруживают слабую связь с уровнем мотивации достижения, в отличие от высоких показателей шизотимии. У пациентов с депрессивными и тревожными расстройствами выбор очень трудных задач чередуется с выборами очень легких, то есть, наблюдается тенденция к выбору крайних полюсов трудности цели. Такое поведение в ситуации достижения цели является индикатором конфликта достижения, а также способом защиты от переживаний неуспеха.

У лиц, зависимых от психоактивных веществ, происходит не столько снижение уровня мотивационных тенденций, сколько их искривление: формируются новые потребности с соответствующими им личностными диспозициями. Мотивационная неустойчивость на ранних этапах зависимости сменяется устойчивостью искривленной мотивационной сферы на поздних ее этапах. При этом потребности приобретают строение влечений, между ними утрачивается координация, происходит полное подчинение мотивационной сферы ведущему мотиву - мотиву употребления психоактивных веществ. В периоде ремиссии снижается уровень диссоциации мотивационно-смысловой сферы, в частности, в структуре мотивационно-смысловой сферы зависимых лиц появляются новые смысловые образования - факторы смысловых конструктов: личностная свобода, самовыражение, эмоциональная зрелость, ответственность.

Однако задача изучения мотивации достижения при различных психических заболеваниях по-прежнему стоит перед психологической наукой. Для ее решения необходимо проведение дополнительных эмпирических исследований, поисков в этом направлении.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бочанова Е.В. Психосоматические заболевания: полный справочник / под ред. Ю.Ю. Елисеева / Е. В. Бочанова, Д. А. Гейслер. Т. В. Гитуни др.– М. : Эксмо, 2003. - 605 с.
2. Братусь Б.С. Аномалии личности. – М.: “Мысль”. – 301 с.
3. Бухановский А.О., Кутявин Ю.А., Литвак М.Е. Общая психопатология // Под ред. Бухановского А.О. Пособие для врачей. – 3-е изд., перераб. и доп. – Ростов н/Д.: Феникс, 2003. – 416 с.
4. Гаранян Н.Г. Структура мотива достижения у студентов с разным уровнем перфекционизма / Гаранян Н.Г., Низовцева А.А.[Электронный ресурс] // Психологическая наука и образование psyedu.ru. – 2012. – №1. - URL:http://psyedu.ru/journal/2012/1/2645.phtml
5. Жариков Н.М. Психиатрия / Жариков Н.М., Тюльпин Ю.Г. – М.: Медицина, 2002. – 544 с.
6. Ильин Е.П. Мотивация и мотивы / Е.П. Ильин - СПб.: Издательство «Питер», 2000. - 512 с.
7. Классификация психических и поведенческих расстройств: Клинические описания и указания по диагностике. – К.: Факт, 1999. - 272 с.
8. Немов Р.С. Психология / Р.С. Немов. - Кн. 1. Общие основы психологии. - М. : “Владос”, 2003. - 4-е изд. - 688с.
9. Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность / X. Хекхаузен. - 2-е изд. - СПб.: Питер; М.: Смысл, 2003. — 860 с: ил. — (Серия «Мастера психологии»).
10. Щербина Л.Ф. Динаміка смислових конструктів осіб, залежних від психоактивних речовин, в процесі психологiчноï реабiлiтацiï: Дис. ... канд. психол. наук - К., Киïвський національний університет імені Тараса Шевченка. - 2004. - 210 с.
11. Юдеева Т.Ю. Перфекционизм как личностный фактор депрессивных и тревожных расстройств: Автореф. дис. … канд. психол. наук. М., 2007. - 25 с.
12. Myrtek M. Constitutional Psychophysiology: Research in Review / Myrtek Michael. - London: Academic Press, 2012. - 308 p.
13. Tapalova O.B. Psychodiagnostics of achievement motivation in obsessive-compulsive disorder//American journal of scientific and educational Research: “Columbia Press”. New York.- 2014. - No. 1.(4). Vol. II, January-June, P. 338-343.