В настоящее время наблюдается активное использование в устной речи слов, словосочетаний и устойчивых выражений из сферы субстандарта, главным образом, из сферы просторечия и жаргона. Естественно, что русистика должна отреагировать на изменившуюся речевую ситуацию. В истории русского языка подобные явления наблюдались неоднократно.
Социальные сдвиги нашего времени, связанные с изменениями в структуре общественно-политического строя, сменой форм собственности и состава активных участников коммуникации, приводят к известному «расшатыванию» традиционных литературных норм. Это выражается, прежде всего, в росте ненормативных вариантных элементов, возникающих под влиянием нелитературного просторечия, диалектов и полудиалектов, в обилии новых иностранных слов и терминов (не всегда функционально оправданных), в стилистическом снижении современной устной и письменной речи, и, наконец, в заметной вульгаризации бытовой сферы общения. Если раньше жаргонизмы употреблялись только в непринужденном общении хорошо знающих друг друга людей, то теперь их можно услышать в радио- и телепередачах и увидеть на страницах самых разных газет.
Жаргон — социолект; отличается от общеразговорного языка специфической лексикой и фразеологией, экспрессивностью оборотов и особым использованием словообразовательных средств, но не обладающий собственной фонетической и грамматической системой.
По определению Н.В. Хорошевой, общий жаргон - это «промежуточное языковое образование, через которое лексика социальных диалектов проникает не только в просторечие, но и в разговорный язык в целом» [1; c. 356].
По мнению некоторых исследователей, в самом термине заключено противоречие между понятием жаргон с его стремлением к кастовости и определением общий, т.е. доступный для всех. Н.В. Хорошева объясняет этот оксюморон как «отражение амбивалентности самого объекта: субстанциально данные единицы принадлежат к одной ФСЯ (формы существования языка - термин Н.В. Хорошевой), а функционально - к другой». Таким образом, общий жаргон - это «промежуточное образование, которое с необходимостью сочетает свойства разных сущностей» [1; c.342].
Исследователи отмечают, что «языковой субстанцией» общего жаргона являются социальные диалекты. Этот факт объясняет его одновременные тенденции к замкнутости и открытости, изменяющие свои пропорции под влиянием динамики социальных факторов.
При сопоставлении номинаций оказывается понятным, что термин -общий жаргон описывает то же понятие, что и номинации сленг и интержаргон.
По концепции, предложенной В.В. Химиком, интержаргон представляет собой более универсальный и «прозрачный» синоним англоязычному термину сленг, а также дублирует номинацию общий жаргон. «Интержаргон - совокупность ненормативных, но социализованных (наддиалектных) слов, значений и фразеологизмов жаргонного происхождения - особая сфера массовой живой речи, открытая, пополняющая разговорный язык, нестабильная подсистема» [2; c.468].
Что касается термина сленг, то, по определению О.С. Ахмановой, это элемент «разговорного языка той или иной другой профессиональной или социальной группы, который, проникая в литературный язык или вообще в речь людей, не имеющих прямого отношения к данной группе лиц, приобретает в этих разновидностях языка особую эмоциональноэкспрессивную окраску (особую лингвостилистическую функцию)» [3; c.412].
В.В. Химик предлагает следующую трактовку термина: «Сленг - это практически открытая подсистема ненормативных лексикофразеологических единиц разговорно-просторечного языка, его стилистическая разновидность, или особый регистр, предназначенный для выражения усиленной экспрессии и особой оценочной окраски (обычно негативной)». [2; c.403]
М.М.Маковский трактует термин как «особый исторически сложившийся и в большей или меньшей степени общий всем социальным слоям говорящих вариант языковых (преимущественно лексических) норм, бытующих в сфере устной речи и генетически и функционально отличный от жаргонных и профессиональных элементов языка» [4; c.258].
Сленг отличается от других социолектов открытостью, популярностью среди разных слоев общества. «Сленг черпает материал из групповых и профессиональных жаргонов и характеризуется некоторой социальной ограниченностью, но не групповой, а интегрированной и переходной: это "язык" скорее социальных низов, чем верхов, это "язык" скорее молодых, чем пожилых, и это "язык", скорее ориентируемый на социально близких, "своих", чем на "чужих"».
Сленг не выполняет функцию интеграции в определенном коллективе (по классификации О.В. Цибизовой, «опознавательную функцию») и не противопоставляет говорящего другим социальным группам («оппозиционная функция»). «В отличие от арго и жаргона сленг не имеет отчетливой социально-групповой ориентации <...> Сленговые единицы являются знаками специфического речевого самовыражения, экспрессивной самореализации и лишь отчасти знаками социальной принадлежности» [5; c.154].
Сущностью сленга является лексика, способная создать в речи эмоционально нагруженный, оценочный, часто иронический образ. Можно говорить о том, что главной функцией сленга является экспрессия иоценка. «Сленг состоит из слов и фразеологизмов, которые возникли и первоначально употреблялись в отдельных социальных группах, и отражает ценностную ориентацию этих групп. Став общеупотребительными, эти слова часто сохраняют эмоционально - оценочный характер, хотя "знак" оценки может измениться».
При сопоставлении объемов исследуемых понятий, их существенных черт и функций можно полагать, что термины общий жаргон, интержаргон и сленг имеют единую понятийную основу и описывают один и тот же субстандартный язык.
Часть жаргонной лексики — принадлежность не одной, а многих (в том числе и уже исчезнувших) социальных групп. Переходя из одного жаргона в другой, слова их «общего фонда» могут менять форму и значение: «темнить» в арго — «скрывать добычу», потом — «хитрить (на допросе)», в современном молодёжном жаргоне — «говорить неясно, увиливать от ответа».
Основная функция жаргона состоит в выражении принадлежности к относительно автономной социальной группе посредством употребления специфических слов, форм и оборотов. Иногда термин жаргон используется для обозначения искажённой, неправильной речи.
Жаргонизмы – слова и выражения, принадлежащие какому-либо жаргону. В современной лингвистической литературе слово жаргон обычно употребляется для обозначения различных ответвлений общенародного языка, которые служат средством общения различных социальных групп.
Не стоит путать жаргонизмы с однокоренным словом жаргоноиды. Это более узкое понятие, которое означает отдельные слова, словосочетания и фразеологизмы воровского жаргона, употребляющиеся параллельно в других подсистемах языка в иных значениях. (Не следует, безусловно, игнорировать и иносистемных заимствований, которые традиционно рассматриваются лингвистикой как омонимы. Приведем примеры. Так, параллельно жаргонному фрайер, имеющему значение «не вор», употребляется просторечное фрайер / фраер, которое обнаруживает значение «франт, модник» (любопытно, что в немецком языке, из которого, очевидно, произошло заимствование, Freier фиксируется в значении «жених»).
Таким образом, с функциональной и семантической точек зрения можно выделить:
- жаргонизмы, сохраняющие свое значение и в другой подсистеме;
- жаргонизмы, имеющие в других подсистемах жаргоноиды;
- жаргонизмы, не корреспондирующие с элементами других подсистем.
Ср. соответственно: 1) бабки «деньги» (жаргон / просторечие), бухарь «пьяный» (жаргон / просторечие), кореш «приятель» (жаргон / просторечие), анаша «наркотик из конопли» (жаргон / стандарт); 2) просторечное барыга, употребляющееся в значении «проходимец», перешло в просторечие из жаргона, в котором до сих пор отмечается в значении «скупщик краденого». Жаргоноидом же является просторечноедухарь «весельчак» (ср. жаргонное духарь «смельчак, храбрец»). 3) бан «вокзал»; шлепер «мелкий карманный вор», хаза «явочная квартира», маруха «сожительница», мастырка «членовредительство» и т.п.
Основной корпус современного разговорного жаргона образуют слова, словосочетания и фразеологизмы первой и второй групп. К третьей группе относятся, преимущественно, иноязычные заимствования и вышедшая из активного употребления исконная лексика.
Представленная классификация, в известной степени, условна и не отражает всего многообразия межподсистемного лексического взаимодействия, поскольку отправной точкой анализа является интержаргон, который представляет собой вторичную подсистему (например, по отношению к просторечию).
Следует иметь в виду, что жаргонизмы - социально-речевой стиль современного русского этноязыка - в лексическом отношении представляет собой конгломерат многочисленных заимствований и новообразований, базирующихся на таких первичных системах как просторечие, стандарт и, реже, территориальный диалект. Полезность такого подхода видится, прежде всего, в функциональном (сфера употребления) и семантическом разграничении лексики активного употребления, которая в настоящее время подводится под рубрику блатного жаргона.
Иную классификацию жаргонной лексики представляет Серебренников Б.А.[6; c.426]:
групповые или корпоративные жаргоны
Групповые, или корпоративные, жаргоны обычно возникают в группах людей, тесно между собою чем-нибудь связанных. Формы связи могут быть самыми различными. Важно, чтобы эта связь каким-то образом объединяла людей, например, служба в армии, обучение в институте или школе, занятие туризмом, спортом, коллекционированием и т.п. Даже отъезд людей для работы на Крайний Север порождает особые жаргонные слова, например, моржовые или комариные - названия надбавки к зарплате в зоне Крайнего Севера. Длительное пребывание людей на фронте во время Отечественной войны вызвало появление специфических жаргонных слов, например, сабантуй «сильный артиллерийский обстрел», рама «немецкий разведывательный самолет» и т.д. Жаргон возникает в среде людей, предающихся различным порокам, например, картежной игре, пьянству и т.п.
Жаргон преступного мира
Жаргоны деклассированных употребляются в сферах людей, принадлежащих к уголовному миру, обычно отбывающих срок наказания в тюрьмах, лагерях и т.п. или занимающихся преступной деятельностью на свободе. Несмотря на наличие территориальных разновидностей, этот жаргон обладает относительным единством. По своей специфике он резко отличается от групповых, или корпоративных, жаргонов. Поэтому есть основание рассматривать его отдельно.
Язык средств массовой информации, особенно газетной печати, – тема, вызывающая споры и интересующая многих сейчас. В связи с этим нас и заинтересовала данная проблема. Таким образом, в этой главе мы рассмотрим явление использования жаргонизмов в публицистике.
Новый тип пишущих окончательно сформировался в начале ХХI в. Это творческая личность, не всегда считающаяся с установленными ранее стереотипами газеты, стремящаяся к «актерскому» мастерству (с помощью слова) в выражении мысли согласно общественному мнению или личному мировоззрению. Современный журналист обладает достаточной стилистической компетентностью, владеет культурой речи и в большинстве случаев четко обозначает свою позицию, свое отношение к описываемой ситуации или проблеме.
Сегодня газетный текст являет собой пример взаимодействия нормированного книжного языка, народно-речевой стихии и жаргона. Отступления от литературной нормы в процессе порождения текста создают определенную тональность (иронии, юмора, сарказма), оценочность, экспрессивность, способствует созданию реалистичности при описании явлений. Таким образом, общественная элита в лице журналистов выступает творцом языка СМИ, в частности печатного, в позиции адресант-адресат; СМИ влияют на формирование взглядов (а иногда и формируют их) как общественной элиты, так и всего населения. Наличие в газетном тексте активно используемых некодифицированных средств – это не отражение «порчи» языка, а скорее, уже норма печатного текста.
Таким образом, в газетном тексте имеет место применения жаргонизмов, они сохраняют эмоционально-экспрессивную окраску, используются адресантом в определенных целях. Жаргонизмы чаще всего используются в негативном значении, когда что-то высмеивается, осуждается.
Неподдельный интерес проявляется в связи с происходящими преобразованиями в современном обществе, историческими и социальными потрясениями произошел настоящий лексический взрыв: отмена цензуры и тотальная демократизация всех сфер жизни привела к вторжению в литературный язык сниженной лексики: молодежного сленга, профессионального жаргона, просторечия. Статус устной и письменной речи стал более подвижным, что привело к размыванию границ между ними. В результате, письменная речь утратила свои позиции литературного нормативного языка, которые были ей свойственны последние 200 лет. Устная же речь стала не просто предметом усиленного внимания, но и усиленного употребления. Жаргонизмы проникли «в речь почти всех слоев населения, что подтверждено различными социологическими исследованиями, зафиксировано научными наблюдениями лингвистов, отмечено многими словарями, в том числе нормативными». Говорящие зачастую «инкрустируют» свою речь такими словами уже не столько с целью настроить собеседников на шутливый лад, сколько воспринимая подобную «инкрустацию» как естественнуювозможность найти общий язык с окружающими. Это и является истинной причиной стилевой и языковой пестроты как материалов СМИ в целом, так и рекламных текстов в частности.
При активном использовании наблюдается изменение семантической структуры уже на начальном этапе Ср., например, употребляющееся довольно активно в современной печати чернуха в значении «клевета, очернение». Здесь совершенно очевидно просматривается влияние стандартной лексико-семантической парадигмы (в сущности, омонимичной), с присущими стандарту значениями. Ср. «чернить, очернить, представить в черном свете», «клеветать, опорочить, сгустить краски, представить пессимистически» (стандарт) – чернуха «подделка, фальшивка», чернушник, «занимающийся подделкой документов, подписей» etc. (жаргон).
Жаргонная форма - залог эффективного рекламного обращения, рассчитанного на среднего потребителя. Разговорный стиль упрощает изложение, способствует установлению контакта с реципиентом, росту доверия к тексту и каналу его распространения.
Излишняя увлеченность жаргонизмами в письменных и устных рекламных текстах ведет к их «замораживанию», поскольку, отрываясь от жаргона, они теряют экспрессию и превращаются, чуть ли не в междометия, мотивацией употребления которых можно считать грубоватое остроумие, излишнюю оригинальность и эпатирующую противопоставленность существующим нормам.
Многие жаргонизмы из социально обособленных переходят в разряд общеупотребительных, что свидетельствует о взаимопроникновении и взаимовлиянии пластов общенародного языка. Поэтому нельзя отрицать объективного существования жаргона, т. к. это часть языка, которую невозможно исключать из общей системы. Но при этом не должно быть перенасыщения жаргонизмов в общенародном языке, т. к. их избыток ведет к нарушению коммуникативной функции языка, к его порче и бескультурью, а также навязыванию обществу определенной морали.
Литература
- Хорошева В. «Общий жаргон», Москва – 2002.
- Химик Р. «Жаргон и жаргонизмы», Москва – 1998.
- Ахманова М.Н. «Социально ограниченная лексика», Москва - 1966.
- Маковский В. Сочинения в двух томах. Том 2. / В. Высоцкий. – Москва: Изд-во Художественная литература, 1991.
- Цибизова О.Л. «Понятие общий жаргон», Москва, Просвещение - 2006.
- Культура русской речи. Учебник для вузов. / Под ред Л.К. Граудиной и Е.Н. Ширяева. – М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА М, 1999. – 560 с. 29. Общее языкознание: формы существования, функции, история языка/ под ред. Б.А. Серебренникова. – М.: «Наука», 1970.