«Априорным» вектором развития современной лингвистики является антропоцентризм, когда функциональные свойства языка «теснейшим образом связаны с человеком, особенностями его биологической структуры и форм существования» (А.Е. Карлинский).
Центральным понятием лингвистических парадигм становится языковая личность человека как носителя языка и культуры. По В.И. Карасику, язык «осмысливается в наши дни как обусловленное культурой и переживаемое в индивидуальном сознании знание о мире, проявляющееся в коммуникативной деятельности». Разработка проблем языкового сознания и коммуникативного поведения сформировала новое направление в изучении языка – лингвоперсонологию, оперирующую такими понятиями, как «языковая личность», «речевой портрет», «лингвокультурный типаж» (стереотипные представления о типизируемой личности) и «имидж» (с точки зрения его моделирующей функции).
Имидж в этом ряду занимает особое место, так как маркирует социальное пространство человека и является продуктом обработки больших массивов информации. Он рассматривается как код доступа; как средство донесения информации; как художественный образ; как система социальной адаптации, самоидентификации и самопрезентации; как организация коммуникативного пространства и система достижения прагматических целей. Мнение целевой аудитории формируется на основе полученной информации, которой можно управлять, расставляя нужные акценты.
Учитывая, что главным инструментом осуществления социальной власти является язык, а посредством анализа языкового выражения «вскрываются социальные и идеологические интересы, оценки и позиции использующего язык человека» [1,с.3], представляется закономерным изучение речевого компонента имиджа. Среди возможных аспектов исследования заявленной категории мы выделяем лингвистический ракурс. Ход анализа и привлекаемый материал акцентированы на языковой составляющей проблемы. Объект исследования – речевой имидж как структурный компонент рассматриваемого феномена.
Эффект воздействия невозможен вне коммуникативного процесса, или речевой деятельности. По Е.В. Чернявской, «целенаправленное речевое общение предполагает воздействие. В информации, передаваемой средствами языка, всегда заключено определенное отношение языковой личности к единицам / формам / структурам языка, которые эта личность актуализирует с разной степенью осознанности и целенаправленности. При этом потенциальный адресат является важнейшим фактором, регулирующим целесообразность и целенаправленность высказывания / речи, поскольку субъект речи всегда ориентирован на воспринимающее сознание, на коммуникативно-познавательные способности адресата» [1, с. 8]. Эти суждения соответствуют основополагающим тезисам в работе А.Ю. Панасюка «Формирование имиджа»:
- Имидж всегда соотнесен с его реальным прототипом (имидж кого?).
- Имидж всегда обращен к определенной аудитории восприятия (имидж у кого?) [2, с. 11]. Таким образом, структура его функционирования сходна с триадой, презентирующей процесс коммуникативного акта: адресант (прототип имиджа, или субъект речи, реализующий свои прагматические установки) – текст (потенциально персуазивный) – адресат (воспринимающее сознание).
Соглашаясь с Н.Д. Арутюновой в том, что «текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах)» – это дискурс, мы можем предположить, что функционирование речевого имиджа – это особая страта дискурса власти, реализующая задачу аттракции.
Здесь необходимы некоторые уточнения. Воздействие, осуществляемое в рамках «дискурса власти», всегда потенциально. Главными его параметрами становятся интенции говорящего, реализующиеся в соответствующих тактиках и стратегиях речевой коммуникации. Сформированный имидж – это априори достигнутый перлокутивный эффект; его персуазивность была воспринята сознанием определенной группы адресатов как «своя идея», ставшая впоследствии коллективной дихотомией «образ – мнение». «Дискурс образует, таким образом, рамочное пространство вокруг «своего» – неких однородных идей, теорий, смыслов, овеществленных в тексте, когнитивных стратегий автора, взаимодействующего со своим же адресатом» [1, с. 14].
В дискурсе власти аттракция (психологическое притяжение) рассматривается как потенциальный результат. С точки зрения имиджа, это результат достигнутый. Является ли речевой имидж особым типом дискурса?
По наблюдениям Е.В. Чернявской, под дискурсом понимают тексты «в неразрывной связи с ситуативным контекстом: в совокупности с социальными, идеологическими, культурноисторическими, психологическими и др. факторами, системой коммуникативно-прагматических и когнитивных целеустановок автора, взаимодействующего с адресатом, обусловливающим особую – ту, а не иную – упорядоченность языковых единиц разного уровня при воплощении в тексте» [1, с. 15].
Дискурс – сложнейшее коммуникативнокогнитивное явление, синергетический феномен. Н.Ф. Алефиренко указывает на такие составляющие его элементы, как: а) текст; б) знания мира, мнения, ценностные установки коммуникантов; в) излагаемые события; г) участники этих событий; д) перформативная информация; е) «несобытия», т.е. обстоятельства, сопровождающие события, фон [3, с. 243].
Коммуникативно-когнитивная природа дискурса обусловлена такими факторами, как познавательные потребности человека и его общественный статус, подразумевающий обмен информацией и необходимость воздействовать на поведение, мысли других субъектов этноязыкового сообщества. С этой позиции имидж, как и дискурс – коммуникативно-когнитивная структура, так как участвует в механизмах мышления; является социальным феноменом; предполагает устойчивое воздействие на субъектов данного языкового общества.
В. Карасик определяет дискурс как «интерактивную деятельность участников общения, установление и поддержание контакта, эмоциональный и информационный обмен, оказание воздействия друг на друга, переплетение моментально меняющихся коммуникативных стратегий и их вербальных и невербальных воплощений в практике общения». Следовательно, есть а) актанты речевого взаимодействия; б) коммуникативное пространство; в) прагматические установки участников коммуникации (задачи, сверхзадачи) и их успешная/ неудачная реализация; г) определенные коммуникативные тактики и стратегии; д) кооперация и достижение / недостижение общей коммуникативной цели.
Функционирование каждого конкретного имиджа формирует дискурсивное пространство с некоторыми особенностями:
- роли участников дискурса не перераспределяются (субъектом речи выступает прототип имиджа, реализующий свои интенции, а объектом воздействия – определенная аудитория адресатов, но не наоборот);
- у каждого конкретного имиджа только один адресант и группа адресатов, детерминированная по какому-либо признаку (или ряду признаков);
- функционирование речевого имиджа предполагает достижение перлокутивного эффекта у аудитории;
- тексты, выступающие «прагматическим посредником» между участниками коммуникации, обладают повышенной персуазивностью.
«Онтологическая» цель этого дискурса – аттракция, и эта цель (при существовании сложившегося имиджа) всегда реализована. По определению Е.А. Тарышкиной, «дискурс – это одновременно и процесс речевой деятельности, и ее результат». С этой точки зрения функциональное поле речевого имиджа (важнейшим параметром которого является процессуальность) формирует особый тип дискурса – аттрактивный, входящий в функциональный дискурс (наряду с д.власти, презентационным д. и т.д.)
Итак, объектом исследования лингвистической имиджелогии является речевой имидж – коммуникативно-когнитивная структура, формирующая устойчивое мнение об объекте у определенной группы адресатов, возникшее в их психике на основе индивидуального образа при помощи средств языка в результате целенаправленной речевой деятельности конкретной языковой личности, и реализующаяся в аттрактивном дискурсе.
Формирование речевого имиджа предполагает целенаправленную работу с языковой личностью адресанта, которая, однако, не является прототипом имиджа в совокупности всех своих характеристик. Прототип имиджа – непосредственный объект имиджмейкинга, «первоначальный образец, прообраз кого-, чего-либо в будущем» (А.Ю. Панасюк), реальное лицо как источник для создания художественного образа, реальная личность, послужившая автору основой при создании художественного образа. Мы считаем необходимым разграничить понятия языковой личности и лингвопрототипа.
Структура языковой личности, под которой следует понимать «совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются а) степенью структурно-языковой сложности, б) глубиной и точностью отражения действительности, в) определенной целевой направленностью», была предложена Ю.Н. Карауловым и состоит из трех уровней: вербально-семантического, предполагающего для носителя нормальное владение естественным языком, когнитивного, единицами которого являются понятия, идеи, концепты, и прагматического, заключающего цели, мотивы, интересы, установки и интенциональности. [4, с. 5].
В широком понимании языковая личность является непосредственным носителем языкового сознания, т.е. человеком, существующим в языковом пространстве – в общении, в стереотипах поведения, зафиксированных в языке, в значениях языковых единиц и смыслах текстов.
Для создания речевого имиджа необходима работа с лингвопрототипом – качественно редуцированным вариантом языковой личности на определенном синхроническом срезе; параметрами языковой личности, которые будут задействованы в создании текстов конкретной целевой направленности; совокупностью речевых потенций адресанта, способных реализовать конечную цель формирования имиджа – аттракцию.
Если языковая личность по сути феномен парадигматический, то лингвопрототип – функциональный, существующий «здесь и сейчас».
С точки зрения символического компонента имиджа на первом этапе важно правильное диагностирование «Я»-концепции, «стержня» лингвопрототипа. В концепции символического интеракционизма «Я»-концепция – это воспринятый и усвоенный индивидом образ самого себя в восприятии социальной группы. Познавая себя, личность объективизирует себя вовне, выражает свои субъективные состояния в символах, доступных «прочтению» другими людьми. Сфера собственных актуальных состояний может быть представлена в виде текста в зависимости от особенностей когнитивного стиля.
«Я»-концепция включает три модальности самоустановок: реальное «Я» (восприятие своих актуальных способностей, ролей, статуса и т.п.; зеркальное «Я» (представление о том, как личность воспринимается другими); идеальное «Я» (представление о том, каким индивид хотел бы стать). Работа с лингвопрототипом предполагает анализ реального «Я» личности, в то время как имидж апеллирует к «Я» идеальному.
Согласно исследованиям И.П. Шкуратовой, отражение как внешней информации (поступающей из предметного и межличностного миров), так и внутренней (связанной с самоощущением и Я-концепцией личности) определяется когнитивными стилями. Можно предположить, что их основная функция состоит в индивидуальной настройке протекания когнитивных процессов, причем каждый когнитивный стиль отвечает за определенный аспект процесса принятия решений.
Большая часть когнитивных стилей (когнитивная сложность, понятийная дифференцированность, сглаживание-заострение и др.) связана со степенью аналитичности-синтетичности восприятия объектов или, иначе говоря, с жесткостью критерия при оценке сходства или различий между объектами. Вся обработка поступающей к человеку информации базируется на механизмах сличения объектов и определения степени сходства между ними. Например, лица с высокой когнитивной сложностью и высокой понятийной дифференцированностью имеют более сложную картину мира. Особенности когнитивного стиля индивида напрямую связаны со способами «осуществления» им речевой деятельности, ее превалирующими характеристиками: выбором лексем, синтаксических конструкций определенного типа и т.п. Выявление и анализ когнитивного стиля индивида способствует созданию текстов соответствующего уровня, естественно раскрывающих речевой потенциал личности [5, с. 4].
Огромную роль в создании речевого имиджа играет когнитивная база лингвопрототипа. В.В. Красных предлагает следующее понимание термина: «Это определенным образом структурированная совокупность необходимо обязательных знаний и национально-детерминированных и минимизированных представлений того или иного национально-лингвокультурного сообщества, которыми обладают все носители того или иного национально-культурного менталитета [6, с. 164]. Наконец, необходимо учитывать гендерный аспект, напрямую связанный с экспликацией реальной «Я»-концепции в речи. Так, мужской и женский стили общения существенно отличаются друг от друга. Для первого характерна логичность, релевантность теме, лаконичность и т.д., в то время как для второго – эмоциональность, экспланаторность, экспрессивность. Если стиль речи лингвопрототипа не соотвествует ожиданиям аудитории, возникает неприятие транслируемой им информации. В этом случае необходима инсталляция программы речевого поведения (процесс
Под программой речевого поведения мы понимаем совокупность речевых стратегий и тактик, реализуемых в определенный промежуток времени для достижения перлокутивного эффекта у аудитории речевого имиджа.
Таким образом, лингвопрототип, или «индивидное Я», может быть успешно эксплицирован в процессе формирования имиджа только с учетом его тщательного анализа. Пректирование речевого имиджа начинается с выявления социального потенциала, определения базовых установок и социальных ролей личности, диагностики личностной модели персоны.
Работа с лингвопрототипом, его «сканирование» – первый и наиболее важный этап в формировании ликвидного имиджа, т.е. той системы социального программирования, которая позволит личности успешно адаптироваться в социуме и добиться аттракции.
установки определенной программы речевого поведения в «базу конечного пользователя» – лингвопрототипа).
В процессе установки выполняются различные тесты на соответствие заданным требованиям, и лингвопрототип необходимым образом конфигурируется (настраивается) для воспроизведения необходимых данных (текстов).
Инсталляция является «искусственной» технологией формирования речевого имиджа и используется только в тех случаях, когда:
а) X не обладает компонентом Y;
б) компонент Y необходим X для достижения эффекта C;
в) Y является необходимым условием для реализации C;
г) X нуждается в достижении C;
д) X + Y = C, т.е. сочетание исходного типа с «загруженной информацией» – единственный способ достижения поставленной задачи, где Х – реальная личность, прототип имиджа; Y компонент речевого поведения; C – эффект психологического притяжения – аттракция.
- Чернявская Е.В. Дискурс власти и власть дискурса: проблемы речевого воздействия: Учеб. пособие. – М.: Флинта: Наука, 2006. – 136 с.
- Панасюк А.Ю. Формирование имиджа: стратегия, психотехнологии, психотехники. – М.: Издательство «Омега-Л», 2009. – 266 с.
- Алефиренко Н.Ф. Живое слово: проблемы функциональной лексикологии. – М.: Флинта : Наука, 2009. – 344 с.
- Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Язык и личность. – М., 1989. – С.38.
- Шкуратова И.П. Когнитивный стиль и общение. – Ростов-на-Дону: Изд-во РГПУ, 1994. – 156 с.
- 6.Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации: Курс лекций. – М.:ИТДГК «Гнозис», 2001.270 с.