Перспективы развития языковой ситуации в Украине

Языковая ситуация и положение русского языка в Украине определяются тем, что русский язык до настоящего момента не получил статуса не только государственного (или официального) языка, но даже иностранного (в новом приказе Министерства образования и науки Украины его нет в перечне иностранных языков). В официальных документах он именуется языком национального меньшинства, что выглядит, по меньшей мере, нелогично. При этом русский язык повсеместно используется не только в бытовом общении, но и в области науки, публицистики, культуры. Таким образом, в Украине сложилась языковая ситуация, определяемая как экзоглоссная несбалансированная [1; 243]. Главной особенностью этой ситуации является то, что в Украине постепенно и искусственно сужают сферу функционирования русского языка (запрет на использование в рекламе, обязательный процент программ на украинском языке на радио и телевидении, попытки перевести школьное и вузовское преподавание на украинский язык повсеместно и т.п.). Особенно сильна эта тенденция в официально-деловой сфере. Стабильное положение русского языка в области культуры, публицистики и науки объясняется открытостью этих сфер деятельности и прочными культурными связями между Украиной, Россией и другими странами СНГ.

Сложившаяся языковая ситуация приводит к конкуренции двух близкородственных языков, вследствие чего в отношении их функционирования наметились взаимоисключающие тенденции. Поэтому перед украинскими лингвистами стоит задача определить особенности и перспективы функционирования русского языка в Украине в связи с существующей языковой ситуацией и возможными вариантами ее разрешения. Рассмотрению данной проблемы и посвящена наша работа.

Прежде всего, следует рассмотреть вариант, при котором «во всех сферах жизни на всей территории Украины будет властвовать украинский литературный язык» [2; 7]. В этом случае русский язык окажется фактически в положении диалекта, поскольку будет обслуживать только бытовую сферу деятельности людей. Однако этот вариант развития событий представляется маловероятным, по крайней мере, в ближайшем будущем. Этому есть несколько причин. Во-первых, создание условий для развития и популяризации украинского языка требует осуществления огромного количества мероприятий культурного, политического, финансового характера. Во-вторых, украинский язык после получения Украиной независимости вновь оказался в стадии становления литературных норм, которые еще окончательно не сформировались и существуют в нескольких вариантах: западном, восточном и южном. На разнобой в области норм украинского языка обращают внимание даже зарубежные исследователи [3; 229]. Этот разнобой во многом обусловлен тем, что новый академический словарь украинского языка до сих пор не издан, поэтому фактически нет общепризнанной кодификации. В-третьих, русский язык дает широкий доступ к многочисленным информационным ресурсам различного характера (в научной сфере, в художественной сфере, в Интернете и т.д.). Украинский же язык не может обеспечить этот доступ, как не может обеспечить и широту распространения украиноязычной литературы в странах бывшего СНГ.

Насколько реален путь преобразования русского языка на территории Украины в диалект? Главным условием такого преобразования является ограничение функционирования русского языка отдельными областями и перевод его в бытовую сферу. Этот вариант развития языковой ситуации представляется бесперспективным в современном мире (особенно, если учесть экономическое положение двух соседних стран), однако в ряде областей Украины последовательно проводится политика культурного отмежевания от России (украиноязычное радио и телевидение, украиноязычная пресса, демонстрация фильмов в кинотеатрах только на украинском языке). Таким образом, украинский язык постепенно вытесняет русский из многих областей деятельности людей, из-за чего последний может функционировать только в быту. В таких условиях русский язык оказывается в полуподпольном состоянии, что не может не сказаться на его «литературности». Отсутствие централизованной поддержки русского языка приводит к снижению уровня владения им. Так, в России осуществляется постоянный контроль радио и телевидения, а также прессы на предмет достаточно высокого уровня владения языком. Выпускается в больших объемах соответствующая литература (по культуре речи, стилистике, литературному редактированию, риторике), обеспечивающая поддержку этого уровня. В Украине, разумеется, такой контроль и поддержка отсутствуют. Все это создает условия для развития у русского языка в Украине диалектных особенностей, связанных, прежде всего, с сужением сферы его функционирования.

Как представляется, такой вариант развития русского языка в Украине нельзя совсем исключить, хотя на сегодняшний день он является в большей степени гипотетическим.

Наиболее перспективным во всех отношениях вариантом развития сложившейся ситуации является провозглашение официального украинско-русского двуязычия. Такое разрешение существующего языкового конфликта позволило бы свести к минимуму явления интерференции, поскольку соблюдение норм двух языков было бы обязательным на всех уровнях государства [2, 4]. И хотя сегодня этот вариант развития событий также представляется маловероятным, поскольку, во-первых, провозглашение двуязычия с необходимостью потребует принятия законов, обеспечивающих свободное функционирование двух языков (и здесь могут потребоваться некоторые меры для защиты украинского языка от преобладания русского), во-вторых, двуязычие не позволит многим общественным деятелям пользоваться мощнейшим орудием манипуляции в политической сфере [5], мы все-таки полагаем необходимым рассмотреть его перспективы.

Следует отметить, что в случае осуществления этого варианта в Украине благодаря относительно самостоятельному развитию и под влиянием украинского языка сформируется украинский национальный вариант русского языка [6]. Скорее всего, значительную роль в формировании этого варианта сыграет суржик (результат русско-украинской интерференции), который на сегодняшний день в определенном отношении выступает как конкурент двух литературных языков (об этом см. ниже).

Итак, этот вариант разрешения языковой ситуации предполагает путь самостоятельного развития русского языка в Украине, итогом которого станет украинский национальный вариант русского языка. О возможности формирования в будущем национальных вариантов русского языка свидетельствуют сегодня ряд тенденций, на которые обращают внимание многие лингвисты (А.Н. Рудяков, В.В. Дубичинский, В.Н. Белоусов, О.В. Зарецкий, Е.А.Журавлева и другие). В частности, основанием для приводимых ниже выводов служит общая практика развития вариантных форм полинациональных языков: английского, французского, испанского, немецкого.

Проблема изучения национальных вариантов отдельных языков давно обсуждается в лингвистике. Согласно наиболее общему представлению, сформулированному в работах, посвященных этой теме, «национальные разновидности или варианты являются определенными формами приспособления единого языка к условиям, нуждам общественного развития и традициям наций — носителей

данного языка и представляют собой особые формы функционирования единого языка» [7; 8]. Национальные варианты языка «появляются в результате территориального обособления носителей языка и развития в разных территориально-государственных образованиях» [1; 35]. Такое представление о национальных вариантах полинационального языка, которые существуют относительно автономно в пределах отдельных государств, послужило основой для разработки теоретической базы исследования национальных вариантов испанского, английского, немецкого, французского языков. При изучении отношений между языком и его национальными вариантами в качестве исходного принимают следующее положение: использование отдельного языка на одной территории в определенных исторических и социальных условиях неминуемо приводит к проявлению у этого языка специфических особенностей (произносительных, лексических, грамматических), вследствие чего постепенно и формируется национальный вариант данного языка.

Большое влияние на формирование национальных вариантов языка, особенно на первых этапах, оказывают диалекты и просторечие, процессы интерференции, а также взаимодействие с другими языками, функционирующими на той же территории. Исследователи процессов формирования национальных вариантов конкретных языков обращают особое внимание на то, что варианты всегда представляют собой результат эволюции языка, этап его исторического развития. Именно по этой причине национальные варианты языка могут быть выявлены только тогда, когда различие между ними станет критическим, а постепенное формирование таких различий чаще всего проходит незамеченным.

Одним из условий формирования национального варианта языка является широкая область функционирования отдельного языка на территории ряда государств, и поэтому мы полагаем бесспорным, что русский язык находится в стадии расщепления на варианты. В пользу этого предположения говорит множество языковых фактов, которые наблюдаются в речевой практике носителей русского языка вне России. Эти факты получили значительное распространение и поэтому их уже нельзя рассматривать только как интерференцию [8; 38]. Поэтому мы полагаем, что в ряде стран бывшего СССР идут процессы, результатом которых будет формирование национальных вариантов русского языка.

Функционирование и развитие вариантной формы русского языка в Беларуси связано с влиянием, которое на него оказывают прежде всего белорусский язык и трасянка. Изменения представлены как в лексической системе (замена слов: люстра вместо зеркало, час вместо время, неделя вместо воскресенье), так и в грамматической (два мешки картошки; я моложе за сестру на пять лет). Благодаря государственному статусу русского языка в Беларуси, он не утратил своей значимости, а его развитие обеспечивается на государственном уровне. Однако неизбежная интерференция постепенно приводит к вариативности норм, что неизбежно повлечет за собой формирование новых норм.

Русский в Украине значительно видоизменяется под влиянием суржика, южнорусских диалектов, а также за счет появления новых слов, характеризующих экономическое, политическое и культурное состояние страны. Примеры этого влияния многочисленны: Верховная Рада (в этом наименовании одно слово изначально было русским, а другое украинским, однако сейчас мы воспринимаем его как цельное наименование органа государственной власти), регионал (представитель партии регионов), бютовец (представитель блока БЮТ), голова городского совета (вместо председатель или глава), майдан (площадь), громада (в значении общественность), оранжевый (отнесенность к определенной политической группировке), сам (в значении один), баштан (бахча), блукать (блуждать), господарь (хозяин), додаток (приложение), занадто (слишком), вышиванка (национальная одежда), ненька (уменьшительно-ласкательное обращение к матери) и др. Многие лингвисты оценивают такую вариативность языка (в основе ее интерференция) негативно, подразумевая, что это есть искажение нормы. Однако развитие языка всегда сопряжено с расширением возможностей языковой системы, что обеспечивается, прежде всего, варьированием и ненормативным использованием языковых средств в речи отдельных носителей языка. Так, несомненно, что все тропы являются нарушением норм употребления языковых единиц, так же как и окказионализмы, однако они могут перейти в разряд общеупотребительных языковых единиц. Поэтому, с нашей точки зрения, вопрос должен формулироваться по-другому: насколько распространены те или иные особенности употребления языковых единиц. Если, к примеру, слово буряк известно и используется в речи всем населением Украины (есть даже тенденция к различению буряка как кормовой культуры и свеклы как сахарной культуры), то его вряд ли можно считать диалектизмом в рамках Украины (хотя, несомненно, в российском варианте русского языка это слово по-прежнему будет рассматриваться как диалектизм).

Значительно расширились границы лексической системы русского языка в Казахстане. Помимо того, что происходит переименование в области топонимики (Алма-Ата стала называться Алматы, Кокчетав — Кокшетау, Чимкент — Шымкент), в активный словарный запас носителей русского языка в Казахстане, по свидетельству Е.А. Журавлевой, вошло множество слов, связанных с национальной спецификой страны: наименования людей (аксакал, батыр, ага), названия народных обрядов и традиций (шашу, бата, хадж, садака), одежды и предметов обихода (чапан, борик, дастархан, кесе, казан), обозначения реалий в области творческой деятельности (акын, кюй, кобыз, терме, макал), еды (бесбармак, жанбас, шельпек, каймак). При этом некоторые из данных слов имеют аналог в русском языке: жанбас — окорок, каймак — сметана. Это позволяет заключить, что отмеченные изменения не являются результатом заимствования только таких наименований предметов, для обозначения которых не было подходящих единиц в русском языке [9; 24-26].

Не меньше изменений происходит в русском языке в прибалтийских странах. Так, И.В. Диманте отмечает, что в русской речи в Латвии наблюдаются множественные изменения, связанные с влиянием латвийского языка: нам упрекают, мне есть время, аплиециба (удостоверение), иззиня (справка), конт (счет), ринда (очередь) [10; 188-18]. Подобные изменения в русском языке отмечаются и в Литве: пасалпа (денежное пособие), студия (изучение), красивая погода, благодарим Вам за участие [11; 362].

Поэтому представляется совершенно закономерным, что в Беларуси, Казахстане, Литве, Латвии, Украине появились работы, цель которых — исследование особенностей русского языка на территории этих стран.

Таким образом, мы должны признать, что на территории Украины есть определенные условия для формирования варианта русского языка. Развитие такого варианта является закономерным в силу действия лингвистических законов и обусловлено статусом русского языка как средства общения народов России и близлежащих государств. Русский язык в процессе функционирования неизбежно варьируется, приобретая на территории отдельных стран свои особенности, которые проявляются как в устной, так и в письменной речи, что объясняется и интерференцией языков в процессе их взаимодействия, и намеренным использованием — по тем или иным причинам — говорящим или пишущим на русском языке фактов другого национального языка.

Третий вариант развития языковой ситуации в Украине приведет к тому, что «стихийно победит (олитературится) суржик (украинско-русская просторечная смесь). Основания для этого можно найти в истории. Скажем, романские (французский, итальянский, испанский и др.) языки выросли из просторечной народной латыни» [2; 7]. Ряд исследователей (А.Н. Рудяков, В.В. Дубичинский и другие) полагают, что это наиболее вероятный вариант стихийного развития официально незакрепленного двуязычия. Однако чаще всего в среде украинских лингвистов (и русистов и украинистов) такой вариант развития языковой ситуации вызывает негативные отзывы и оценивается как «порча» двух языков, что, как убедительно доказывает А. Н. Рудяков, является неправомерным [6].

Суржик выступает на территории Украины как некоторый промежуточный подъязык, образовавшийся в процессе интерференции. Таким образом, суржик оказывается основой для формирования и развития койне, т.е. «функционального типа языка, используемого в качестве основного средства повседневного общения с широким диапазоном коммуникативных сфер в условиях регулярных социальных контактов между носителями разных диалектов или языков» [12]. Для формирования подобной разновидности языка требуются условия ситуативно ограниченных контактов носителей языка-источника с носителями другого или других языков. Как представляется, именно такая ситуация складывается в Украине. В связи с этим отметим, что формирование нового языка на основе суржика — это сегодня наиболее вероятный вариант развития языковой ситуации в Украине.

Подводя итоги наших рассуждений, можно констатировать, что функционирование русского языка в Украине обусловлено влиянием множества различных экстралингвистических факторов, среди которых важное место занимает отсутствие у этого языка определенного официального статуса. Анализ перспектив развития сложившейся языковой ситуации позволяет утверждать, что наметился ряд тенденций, развитие которых может привести к различным результатам: переходу русского языка в разряд диалектов; формированию украинского национального варианта русского языка; образованию койне на основе русского и украинского языков. Однако при любом варианте разрешения языковой ситуации функционирование русского языка в Украине будет связано с увеличением вариативности его системы.

В современной Украине сложились все условия для формирования и развития национального варианта русского языка. Развитие этого варианта пока что следует рассматривать как тенденцию,

однако, по всей видимости, этот процесс набирает силу, поскольку описанная выше языковая ситуация, национальная литература, духовная и материальная культура создают чрезвычайно благоприятные условия для формирования и распространения национального варианта русского языка.

Не менее сильна в Украине и тенденция к формированию на основе русского и украинского языков такой формы, как койне, основой для которой выступает суржик. В случае дальнейшего развития этой тенденции в условиях незакрепленного двуязычия суржик постепенно приобретет литературную форму и, таким образом, будет выступать как самостоятельный язык.

Список литературы

1. Словарь социолингвистических терминов / Под ред. В.Ю. Михальченко. — М.: Институт языкознания РАН, 2006. — 312 с.
2. Дубичинский В.В. Двуязычие в Украине? // Культура народов Причерноморья. — Симферополь, 2005. — № 60. Т. 3 —С. 6-9.
3. Мечковская Н.Б. Общее языкознание. Структурная и социальная типология языков. — 6-е изд. — М.: Флинта: Наука, 2008. — С. 229.
4. Рудяков А.Н. Двуязычие как предпосылка интеграции украинского общества // Культура народов Причерноморья. — Симферополь, 2006. — № 82. Т. 1. — С. 7-9.
5. Рудяков А. Н. Украинский вариант русского языка: мифы и реальность // Культура народов Причерноморья. — Симферополь, 2008. — № 142. Т. 1. — С. 7-8.
6. Рудяков А.Н. Русофония и русистика в ХХІ веке // Культура народов Причерноморья. — Симферополь, 2007. — № 110. Т. 1. — С. 7-9.
7. Домашнев А.И. Концепция национального варианта языка в трудах академика Г. В. Степанова // Филологические исследования: Памяти академика Георгия Владимировича Степанова. — М.: Наука. — 1990. — С. 4-17.
8. Белоусов В.Н. Состояние русского языка как средства межнационального общения в современных геополитических условиях // Культура народов Причерноморья. — Симферополь, 2007. — № 110. Т. 1. — С. 37-38.
9. Журавлева Е.А. Вариативность лексической системы: русский как полинациональный язык: Автореф. дис... д-ра фи-лол. наук. — Алматы, 2007. — С. 24-26.
10. Диманте И.В. Русский язык в Латвии: история и перспективы // Русский язык в странах СНГ и Балтии: Междунар. науч. конф. / [Под ред. А.П.Деревянко, А.Б.Куделина, В.А.Тишкова]; Отделение историко-филологических наук РАН. — М.: Наука, 2007. — С. 177-192.
11. Михальченко В.Ю. Функционирование и взаимодействие литовского и русского языков // Русский язык в странах СНГ и Балтии: Междунар. науч. конф. / [Под ред. А.П.Деревянко, А.Б.Куделина, В.А.Тишкова]; Отделение историко-филологических наук РАН. — М.: Наука, 2007. — С. 358-363.
12. Виноградов В.А. Койне // Языкознание. Большой энциклопедический словарь. — 2-е изд. — М.: Большая Российская энциклопедия, 2000. — С. 230.
13. Зарецький О.В. Російські лексичні запозичення: сучасна украшська публіцистика // Культура народов Причерноморья. — Симферополь, 2006. — № 82. Т. 1. — С. 168-170.