Проблема воссоздания национально-культурной символики в художественных переводах всегда остается в центре внимания исследователей. Переводческие приемы и трансформации составляют значительную часть преобразований текста оригинала средствами другого языка. Как правило, переводческая интерпретация художественных образов расширяет смысловое наполнение символа.
Традиционная культурная символика раскрывает национально-культурное своеобразие менталитета народа и отражает наиболее важные элементы жизни народа. Так, традиционная казахская символика подразделяется на следующие группы:
- Символы, обусловленные природно-климатическими условиями жизни: тау (горы), жусан (полынь) – символы родной земли, емен (дуб) – символ твердости (духа) и т.д.
- Цветовая символика: ақ (белый) – символ чистоты, безупречности и изобилия; қара (черный) – символ горя, подлости, отчаяния; көгілдір (голубой) – символ неба, открытого пространства, высоты и свободы; қызыл (красный) – символ силы, страсти и красоты; көк (зеленый) – символ весны, обновления и жизни.
- Космосимволика: солнце, луна, звезды – символы благополучия, добра и счастья
- Анималистическая символика: аққу (лебедь) – символ верности и любви; конь с пустым седлом – символ гибели всадника; қасқыр – символ мужества.
- Орнаментальная символика; қошқар мүйіз (бараньи рога), түйіс табан (след верблюда) – символы материального благополучия; құс қанаты (птичье крыло), құсмұрын (птичий клюв) – символы свободы и независимости.
Такое многоообразие коннотаций культурных смыслов порождает определенные сложности в их воссоздании в переводных произведениях. Переводимость культурной символики соотносится с их интерпретацией, т.е. возможностью наиболее полного описания с целью выражения глубинного смысла и эмоций, заключенных в семантике символа. «Культурная интерпретация смысла художественного слова ориентирована на адресата, поэтому «культурный», или «текстовый», компонент имплицитно входит в смысловую структуру переводимого выражения, представляя собой его своего рода «ассоциативно-смысловую ауру». Культурные традиции восприятия того или иного языкового или стилистического явления в художественном тексте влияют на его понимание и интерпретацию» [1, 15].
Особую сложность при переводе приобретают образы, символизирующие родную землю, в которых заложен не только определенный смысл, но и эмоции, связанные с чувством любви к родине. Так, запах полыни, наполняющий степные просторы и знакомый с самого детства, всегда напоминает запах родной земли. В сказе о Султане Бейбарысе именно запах полыни вызывает ассоциации с далекой родиной и пробуждает в нем сильную тоску и печаль по родной земле, что заставило его оставить золотой прес-полно передаются настроение и чувства героя, вызванные запахом полыни, символизирующий родную землю, ее степные просторы.
Национально-культурная символика художественных образов наиболее ярко выражена в символике цвета, особенно в ее контрастных, противоположных описаниях. Так, в цветовой символике казахского народа доминируют два цвета – ақ (белый) и қара (черный). Эпитет ақ (белый) имеет множество значений и ассоциируется с чистотой и невинностью, безупречной красотой, честностью, преданностью, а также изобилием национальных продуктов, сделанных из молока. Кроме того, этот эпитет встречается в названиях персонажей в фольклорных и художественных произведениях, национальных песнях и стихах, названиях местностей и др.
тол и вернуться в родные края. Об этом гласит известная казахская пословица «өзге елде сұлтан болғанша, өз еліңде ұлтан бол», что в дословном переводе означает: «чем быть султаном в другой стране, лучше быть портянкой в своей стране».
Эмоциональное описание тоски по родной земле, вдыхание запаха полыни после долгой
… Откинув локоны
от милого чела,
Сама из своих рук свирель
она брала: Тростник был оживлен божественным дыханьем,
И сердце наполнял святым
очарованьем.
... Əппақ жүзін аялы маған
ашқан.
Алды да қолымдағы
сыбызғыны,
Саусақпен сыр пердесін
басып өтті,
Кеудеме күй толтырды
қасиетті.
разлуки и чувства, испытываемые при этом героем, встречается в романе К. Жумадилова «Атамекен» – образное и поэтичное название родины, земли отцов. Ср.: «Сол-ақ мүң екен, Ақжанның жүрегі атқақтай соғып, машинаның ашық әйнегінен баяу желпіген самаламен бірге коптен ұмыт болып кеткен бір ғажайып иіс аңқып қоя берді. Кәдімгі бүрқыраған боз жусанның сарайыңды ашар жупар иісі... Тоңірім-ау, неткен жанға жайлы, жүрекке қандай етене жақын, неткен қолтума таныс иіс мынау? Кенет кеңсірігі дуылдай ашып, жанарына шыпылдап жас толып кетті» [2, 136–137].
Воссоздание художественной образности текста, творческой манеры писателя, его интенций, особенностей менталитета, передачи кодов культуры и этноса достигается в результате переводческой интерпретации. Переводческая интепретация образно-ассоциативных смыслов представлена следующим образом: «У Акжана внезапно забилось сердце, и он невольно предался мусительно-сладостному волнению чувств, в открытое окно машины вдруг повеяло полузабытым чудесным запахом. Это был терпкий аромат детства – аромат полыни… О, Аллах, какой же он приятный и естественный и как близок сердцу и душе. Скоро ощутил першение в носу и понял, что, сам того не желая, прослезился» [3, 135]. В данном отрывке наиболее
(А.С. Пушкин. Муза»; пер. А. Дуйсенбиева).
В этом случае наблюдается совпадение функциональных доминант: лиричность стихотворения, в котором поэт воспевает красоту и изящество своей музы, обусловила выбор переводчиком выразительных языковых средств, позволяющих воссоздать этот образ. Ср.: эпитет с усилительным значением цвета әппақ, образованный от прилагательного ақ (белый) в сочетании со стилистически маркированным книжным словом жүз (лик, лицо) придает эмоциональность и приподнятость целому высказыванию.
Кочевой образ жизни и традиции казахского народа нашли непосредственное отражение в образной системе казахского языка. Так, устойчивые выражения с эпитетом ақ символизируют благие начинания, событийную торжественность, достаток и изобилие. Выражение ақ кигіз (белая кошма) связано с описанием обряда инаугурации казахских ханов, а выражение ақ түйенің қарны жарылды означает, что пришло счастье, наступили хорошие времена. Перевод подобных культурных символов, в которых заложен глубокий историко-культурный смысл предполагает его адекватное воссоздание с помощью описательного перевода или подстрочных комментариев. Рассмотрим пример неудачного перевода из исторической трилогии И. Есенберлина «Кочевники»: «... он жеті жасар Əбілқайырды азулы тілектестері Дешті Қыпшаққа хан етіп ақ кигізге көтерді. Бақ құсы басына қонып, ақ түйенің қарны жарылды» [4, 19]. В переводе М. Симашко читаем:
«Семнадцати лет от роду был поднят на белой кошме Абулхаир, в знак правозглашения его ханом. Птица счастья опустилась на его голову и в жертву был принесен белый верблюд». Безусловно, дословный перевод искажает символичный для казахского народа смысл выражения ақ түйенің қарны жарылды и культурную коннотацию текста перевода.
На наш взгляд, перевод культурных символов требует сложного ассоциативно-смыслового поиска лексических средств, применения приема лексической модуляции и историко-культурного комментария. Как отмечает В.Н. Базылев, «при переводе семантическая структура текста позволяет дать множество интерпретаций в зависимости от выбранного переводчиком значения слова. Ведь в модели «смысл – текст» правила реализации связанных значений слов упорядочиваются путем экспликации общего смыла их позиции относительно ключевого слова» [5, 161].
Ср., в переводе следующего контекста эпитет қара как символ печали, горя, отчаяния и ненависти воссоздает негативный образ: «текстовом» уровне пишет Т.Б. Радбиль: «Следование «переводческой стратегии de dicto» означает последовательную установку переводчика на то, чтобы найти такие средства родного языка и культуры, максимально сопоставимые со средствами языка-источника, чтобы с их помощью добиться эффекта культурной рецепции переводного текста, соизмеримой с особенностями рецепции в культурной среде оригинала. В этом случае мы как бы реконструируем образ инокультурного «прототипического читателя» в аутентичной культурной среде» [1, 15–16].
Слово шыңырақ для казахского народа имеет большое символическое значение и означает не только дом, купол юрты, это – домашний очаг, признак продолжения рода. Это слово культурно маркированное и имеет образно-ассоциативные значения в следующих выражениях, связанных с обрядами, обычаями и укладом жизни казахов и киргизов: шыңырақ көтеру – создание молодой семьи, купол юрты для которых поднимает старый многодетный зять, в этом заложен глубокий символический смысл; шаңырақ иесі – хранитель домашнего очага, обычно младший из сыновей; қара шаңырақ – отчий дом, очаг которого не должен угасать и почитаться сыновьями как святыня. При этом слово қара не имеет семантику цвета, а обладает ассоциативно-образным значением, которое как культурный символ воссоздается с помощью переводческой интерпретации.
... Читают на твоем челе
Печать проклятия народы,
Ты ужас мира, стыд
природы, Упрек ты богу на земле.
... Қара бетің қарғыс таңба
басылған,
Халық сені қарғап қойған
жасыңнан, Бұл дүниенің құбыжығысың
сұмпайы,
Тәңірге де келтірген
антұрған.
Помимо этого, в образной системе казахского языка и казахской лингвокультуре прилагательное қара является не только эпитетом цвета, но и выражает национально-культурный образ мышления при описании красоты глаз девушки с помощью таких сравнений, как қара көз (глаза как уголь), қарақат көз (глаза как смородина), (А.С. Пушкин. Вольность; пер. К. Аманжолова).
В этой оде наиболее ярко выражены вольнолюбивые взгляды поэта и его гражданская позиция и для того, чтобы передать весь спектр чувств, испытываемых поэтом, пафосность и патетичность произведения, К. Аманжолов в качестве контекстуального эквивалента использует образное сочетание қара бет (букв. черное лицо в значении «ненавистное лицо, переполненное злобой»), имеющее отрицательную эмоциональную окраску. В этом случае важно было найти слово, выражающее весь сложный комплекс эмоций. О применении переводческих стратегий de dicto и de re при решении задачи достижения адекватной переводимости на «культурном» или бота көз (глаза, как у верблюжонка) и т. п. Как правило, подобные устойчивые сравнения обладают культурно обусловленной семантикой, большим образным потенциалом, а также множеством ассоциативных типов, поэтому широко используются в целях передачи эмоциональноэкспрессивных значений в художественном переводе.
Таким образом, переводческая интерпретация культурной символики художественных образов не всегда может быть адекватной, что связано с такими составляющими компетенции переводчика как специалиста владение фоновой информацией и переводческой техникой. На наш взгляд, оценка переводимости определяется по трем базовым уровням: язык – мир – текст.
Литература
- Радбиль Т.Б. Переводимость как феномен межъязыкового взаимодействия // Логический анализ языка. Перевод художественных текстов в разные эпохи. – М.: Индрик, 2012. – С. 7–18.
- Жумадилов К. Атамекен. Роман. – Алматы: Жазушы, 1985. – 344 б.
- Жумадилов К. Земля отцов. – Алматы: Жалын, 1996. – 336 с.
- Есенберлин І. Көшпенділер. Алмас қылыш. – Алматы: Жазушы, 1986. – 220 б.
- Кошпендилер. Алмас кылыш. – Алматы: Жазушы, 1986. – 220 б.
- Базылев В.Н. Коммуникация и перевод: монография. – М.: Изд-во Московск. гуманит. ун-та, 2012. – 164 с.